Из журнала Константина Вербина
Сегодня у Ростоцкого я вновь встретил Стахова, который пребывал в прекрасном расположении духа. К нему вернулся былой веселый нрав. Однако меня настораживало то, что он ни словом не обмолвился о барышне Адель.
Ростоцкого это внезапное равнодушие также удивило, и он, не сумев сдержать любопытства, спросил:
— Вы навещали Адель?
Денис Стахов с удивлением взглянул на собеседника.
— Какая надобность мне навещать Адель? — поинтересовался он. — Неужто вы поддались сплетням, возникшим из пустоты?
— А неужто вы забыли про Пиковую Даму? — прервал я его ироничную речь.
Стахов смотрел на нас как на безумцев.
— Почему все болтают, будто я увлекался карточными гаданиями?! — воскликнул он с раздражением.
Выходит, наш друг позабыл о своих приключениях.
— Очень часто, человек побывавший за гранью, забывает многое, — задумался Ростоцкий, — но Денис также позабыл тайны карт, которые мечтал узнать…
Былой картежник запрокинул голову и закрыл глаза.
— Значит, это я обезумел? — спросил он устало.
— Нет-нет, — спешно заверил я друга, — ваше душевное состояние не вызывает опасений… Просто вам у Ростоцких стало дурно, а когда вы очнулись позабыли некоторые детали…
Мне не хотелось вдаваться в подробности. Возможно, он только прикидывается, что ничего не помнит. Хотя версия Ростоцкого вполне вероятна, я не стал бы доверять Стахову.
Денис устало вздохнул.
— Какие детали? Детали о карточных гаданиях и о любви к дурочке Адель? — поморщился он.
Уверенность Стахова в своей правоте была непоколебима. Он готов был всех счесть безумцами. Особенно поражала его внезапная неприязнь к барышне, от любви к которой он страдал.
— Все не столь просто, — размышлял я, — кто-то пожелал, чтобы вы забыли обо всем… Но неужто мадемуазель Адель не вызывает у вас никаких чувств?
— Никаких, кроме желания держаться от нее подальше, — отмахнулся Стахов. — Меня всегда пугали барышни такого склада. А ее любовь к Типанскому? Неужели я влюбился в сумасшедшую?
Ростоцкий вопросительно смотрел на меня.
— Бестолковые сплетни, — ворчал Стахов, — вам не известно, что вчера в Петербург вернулась молодая дама, в которую я, действительно, влюблен. Три месяца я ждал ее возвращения, собирался сделать предложение. А что моя любимая узнает вернувшись? Я как безумец ухлестывал за дурочкой Адель! Теперь не знаю, пожелает ли она меня видеть.
— А вы помните, что Типанский убит? — поинтересовался я.
— Разумеется! — простонал собеседник, обхватив голову руками.
На сей раз его жесты были иронично-театральны.
— Будет лучше, если вы останетесь погостить у меня, — предложил Серж.