– Соскучилась я по тебе, Рэйт. – Она опустилась на корточки, тощие предплечья на коленях, свисают сухощавые кисти. – Наверно, пора тебе обратно, на законное место.
Рэйт сглотнул, во рту вдруг стало сухо. Наполнять королевскую чашу, носить королевский меч, драться бок о бок с братом? Снова стать самым лютым, суровым, кровавым? Опять взяться за поджоги с убийствами и однажды ощутить на шее гнет собственной цепи из наверший мечей?
– Это – все, что мне надо, – просипел он. – Ничего другого не желаю и не желал.
– Знаю, – произнесла служительница успокоительным тоном, который страшил больше жесткого. – Знаю. – Она потянулась и поскребла у него в голове, словно у кутенка за ушком. – Только сослужи королю еще одну службу.
От ее прикосновения плечи Рэйта холодно задрожали.
– Назовите ее.
– Боюсь, что отец Ярви продел в прекрасный носик королевы Скары кольцо. Боюсь, он водит ее, куда ему вздумается. Боюсь, что он сведет ее прямо в могилу, куда все мы, спотыкаясь, попадаем следом.
Рэйт зыркнул на брата, но помощи от него не дождался. Такое бывало не часто.
– Полагаю, ей хватает своего ума, – смущенно пробормотал он.
Мать Скейр насмешливо фыркнула:
– Отец Ярви помыслил нарушить святые заветы Общины и вывезти из Строкома эльфийское оружие.
– Эльфийское?
Зашипев, она придвинулась, а Рэйт отдернул голову.
– Я видела это оружие! Ослепленный невежеством, он замыслил разнуздать волшебство, которое сокрушило Бога. Я знаю, ты не самый умный из двух, но неужто не видишь, что стоит на кону?
– Но никто не войдет в Строком и не выйдет живым…
– Здесь ведьма Скифр, а она сможет и выйдет. Если только сучка отдаст Ярви свой голос.
Рэйт облизал губы.
– Давайте я поговорю с ней…
Скейр выбросила руку, а он не удержался, сжался в комок, но она всего лишь мягко, прохладно прислонилась к его щеке.
– Я что, по-твоему, такая немилосердная злюка, что брошу тебя в битву слов против отца Ярви? Нет-нет, Рэйт, ни за что. Болтун из тебя неважный.
– Но тогда…
– Ты – убийца. – Брови служительницы нахмурились, словно он расстроил ее, с ходу не выпалив о своем призвании. – Тебе придется убить ее.
Рэйт оторопело вылупился. Что ему еще оставалось? Он пялился в глаза матери Скейр и леденел.
– Нет… – прошептал он наконец, и ни одно слово в мире еще не звучало так слабо. – Пожалуйста…
Мольбою мать Скейр не проймешь никогда. Она только покажет ей твою никчемность.
– Нет? – Кисть ее, как клешня, вцепилась ему в лицо. – Пожалуйста?
Он попытался убрать голову, но сила вся вышла, и она притянула его к себе, едва не тыкая носом.
– Это не просьба, малыш, – шикнула она, – это – приказ твоего государя.