– Едем.
Дорога к Каринхалле была недолгой. К представительскому имению Геринга вел шикарный автобан, лишь за два-три километра после поворота дорога сужалась, и там охрана выставила шлагбаум. Но как раз с охраной разведчики-диверсанты встречаться не имели желания, поэтому свернули на неприметную лесную дорогу. Пупкову, ни разу не бывавшему за границей, стоило немалых усилий сдерживать свой интерес, но вот лес его разочаровал. Массив Шорфхайде больше напоминал городской парк – весь такой приглаженный, чуть ли не подстриженный. Здесь, наверное, и звери ходят строем. Хотя какие тут могут быть звери? Разве что гестаповцы…
«Мерседес» ехал неторопливо, мотор работал приглушенно, но к самой ограде замка подъезжать не стоило. Остановившись и забросав машину ветками, группа двинулась дальше – с оружием в руках. Если бы немцам стало известно о списке Судоплатова, о его четырех «Г», то это стало бы поводом усилить охрану Каринхалле, повысить бдительность и все такое прочее, однако рейхсмаршал был совершенно спокоен. Что могло случиться с ним в самом сердце могущественного, непобедимого Великогерманского рейха?
Знакомый с планом замка и примерным расположением постов, Эйтингон знал и многое другое – иные из агентов, скажем, Ольга Чехова, не раз и не два бывали приглашены в Каринхалле и смогли о многом рассказать в своих докладах Судоплатову. Павел не раскрывал сути задаваемых вопросов, но догадаться о том, что задумал главный диверсант Сталина, было несложно. Наум не знал точно, кто первым так назвал Судоплатова, перефразировав лестную характеристику, данную Отто Скорцени, возведенному в шутливый ранг «главного диверсанта Гитлера». Но остроумец попал в точку.
Выйдя к ограде, группа разошлась, чтобы осмотреться. У раскидистого вяза собрались и повели короткий разговор.
– Снайперу тут делать нечего, – доложил Хорхе, – покои Геринга выходят во внутренний дворик.
– Все охранники у ворот, – сообщил Ганс, – по парку ходят всего двое.
– У Геринга гости, – сказал Пупков, – но народу мало, на стоянке только две машины. Водители спят внутри.
– Дождемся, пока охранники в парке скроются за замком, – решил Наум, – и идем в гости. С собой берем только пистолеты с глушителями.
– С чем? – удивился Пупков.
– С ПББС.
– А-а… Понял.
– Готовы? Выдвигаемся.
Густой вяз, еще зеленый, скрыл диверсантов, перелезавших через ограду. В парке, ухоженном и чистом, было красиво – везде расставлены статуи и беседки, проложены аллеи. Короткими перебежками группа добралась до замка и проникла внутрь через дверь, к которой обычно подвозили снедь. Выбравшись в коридор, Эйтингон поднялся на второй этаж и прошел в соседнее крыло. Тут все стены были увешаны полотнами, наворованными в зонах оккупации. Из дверей неожиданно появился немецкий офицер без фуражки, с задумчивым видом жевавший пирожное. Он очень удивился, встретив целую компанию с пистолетами. Пуля в лоб уняла его нездоровый интерес.