же писал. Данька сидел, думал. Покусывал кончик ручки. Потом решался. Он писал ровным красивым почерком. Уверенно. Решил писать правду. Он писал правду о своем лете. Когда уроки закончились ребята пошли к Максиму домой. Макс торопил:
— Ты что, не можешь быстрее идти! — То и дело ускорял шаг.
— А мы куда-то торопимся? — Данька нарочито не спешил. Его забавляло нетерпенье друга.
— Торопимся. Сам говорил, что подарок мне принес. — Ворчал Максим. — Я хочу побыстрее увидеть.
— Успеешь, Максим. Успеешь. — Успокаивал Даня.
— Ага, ты видел его, а я — нет, — резонно говорил Макс.
Многоэтажка, где жил Максим, скрипучий лифт. Кабина лифта дергается и болтается, грозит сорваться в низ. Дома родителей не было. Но все равно, войдя в комнату Максима, они плотно закрыли дверь. Устроились у стола, и Данька осторожно извлек из сумки сверток. Развернул и протянул другу кинжал. Тот взял его осторожно. Бережно. Разглядывал лезвие, рукоятку кинжала. Клинок сверкал, играл на солнце. Драгоценные камни в рукояти дарили таинственный свет.
— Вот это да. Какая работа. Лезвие длинное, острое. И ручка, отличная. С камнями. Ты посмотри. Ты посмотри, Даня. На лезвии две переплетающиеся голубые полоски. Великолепная работа. Я спрячу его подальше. Хотя лучше бы повесить его на стене, что б любоваться. Красота какая. — Максим был в восторге от такого подарка. Инстинкт воина живет в каждом мальчишке, оружие делает из него мужчину.
— Макс лучше спрятать, ты прав. Вовсе это не красота. Сам подумай, эту штуку сделали не для того, что б ей любоваться, а для того, что б убивать. Это не предмет искусства, это — орудие убийства.
— Нет, это предмет искусства, — использовать такую вещь для убийства Максиму казалось не возможным, настоящим святотатством. — Посмотри на работу мастера. Как он это делал, сколько потратил сил. А сталь какая! Отличная сталь. Может, даже секрет этой стали утерян.
— Может и хорошо, что утерян. Существуют легенды. О дамасской стали.
— А чего с этой сталью не так? — Фирменная вещь, известная марка. Какие тут проблемы.
— Когда мастер заканчивал работу, приводили раба. Мастер брал меч прямо с наковальни и еще горячий вонзал в сердце раба. Меч должен был напиться крови. Крови человека.
— Это сказки. Не думаю, что этот кинжал отведал кровь человека.
— Может и не сразу. Но мог испить людскую кровь. Кто его знает, может, он отнял не одну жизнь. Ему коварные удары и стон смерти.
— Мрачный ты, Даня. — Максу не хотелось верить, такая вещь не приносит зла в мир. — Ты можешь показать хоть один прием с кинжалом?