Посылая воздушные поцелуи дамам и кивая знакомым, любимец женщин, особенно, официанток, вошёл в ресторан. Зал дружно заскандировал:
— Фе–дя! Фе–дя! Фе–дя!
Официантки, обгоняя друг друга, бросились к щедрому посетителю. На чаевые Федя не скупился и ему тотчас предложили отдельный столик. Девицы окружили «пятнадцатилетнего капитана», изо всех сил стараясь понравиться.
— Федя! На концерт Софии Ротару билеты не достать…
— Сколько надо?
— Федя! Миленький! Помоги в институте экзамен сдать…
— Кто декан?
— Федя, дорогой! Алёна с Владом заявление в ЗАГС подали… Месяц ждать…
— В каком ЗАГСе регистрация?
У «пятнадцатилетнего капитана» всё схвачено, всё «заточено». Везде свои люди. Его везде любят, уважают, привечают… Кроме комендатуры. Однажды Федя Юрченко имел неосторожность послать «далеко» коменданта гарнизона полковника Грищенко. Послать–то послал. С кем спьяну не бывает. Но ещё и обозвал при этом «пехотой необученной», «сапогом кирзовым», «крысой сухопутной». Упомянул галифе «цвета детского поноса», «парадные» кальсоны и прочую армейскую атрибутику коменданта. После всех этих сравнений Юрченко стал коменданту вроде красной тряпки для быка. Одно упоминание фамилии «Юрченко» приводило коменданта в ярость. Он устроил настоящую охоту за ним. Армейские патрули зорко высматривали «пятнадцатилетнего капитана» у дверей ресторанов и кафе, в кинотеатрах, в парках и других общественных местах. За поимку Феди Юрченко в непотребном виде комендант негласно обещал поощрение.
Разумеется, и в тот вечер наш герой хорошо поднабрался, но друзья усадили его в такси, дали шофёру приличные чаевые с просьбой доставить офицера до двери Фединой квартиры. Шофёр так и сделал. Подвёл еле держащегося на ногах капитан–лейтенанта к двери и нажал кнопку звонка. Полагая, что обещание доставить пассажира до двери выполнено, шофёр ушёл. Заспанная жена не спешила открывать пьяному супругу, и Феде пришла в нетрезвую голову шальная мысль навестить одну из его многочисленных подруг. Путь к ней лежал через кафе, поскольку идти к подруге без вина и конфет было не в его правилах. У выхода из кафе Федю поджидал армейский офицер и два солдата. Зелёная фуражка начальника патруля покатилась по асфальту, раздался звон разбитой бутылки, коробка с конфетами опустилась на голову сержанта–пограничника. Но силы были слишком не равны.
В понедельник утром перед адмиралом легли на стол два списка. Один с фамилиями доставленных в комендатуру. Другой — на представление к очередному офицерскому званию. Адмирал нисколько не удивился, найдя в обоих одну и ту же фамилию. Он выпил кофе, раскурил трубку и вычеркнул из последнего списка фамилию «Юрченко».