Все вокруг думали, что такие, как он, невменяемые психи. Что ж, может быть, он и правда спятил.
- Приехали. – Голос Аддисон, лишь немного громче хриплого шепота, вырвал Спенсера из размышлений.
Он поднял руки и потянулся. Аддисон опустила глаза и опять застучала ногой по полу. Дурацкая привычка, которая должна только раздражать и ничего больше. Но в исполнении Аддисон почему-то казалась ему прелестной.
- Перед тем как мы войдем, я должна вам кое-что сказать.
Он поскреб подбородок и удивился, почувствовав щетину. Когда он в последний раз брился? Такие мелочи попросту вылетали из головы.
- Слушаю.
- Мой дедушка очень рассердился, когда узнал, что я обратилась к вам за помощью.
- Вы это сделали, не сказав Оливеру Уэйду?
Спенсер не знал, что должен чувствовать. Ужас или восхищение. Этот человек посвятил свою жизнь попыткам разрушить чужие. Спенсер, как никто другой, знал, каким опасным может быть Уэйд.
Аддисон кивнула:
- Джереми мой. Его доверили именно мне. Если придется, ради него я пойду и в адское пекло.
- Вы любите его как собственного сына?
- Да, - снова кивнула она. – Люблю. Он знает, что я не его мама. Ему всего четыре, но он помнит и любит Джинн. Мне поручили заботиться о нем, однако я и не представляла, что можно так сильно любить ребенка.
Ну вот, только он решил записать Аддисон Уэйд в категорию наглых избалованных девиц, как она говорит такие вещи.
- То есть я должен остерегаться вашего старого доброго дедушки?
- Он сказал, если вы переступите черту, он вызовет «Гнев» на нас обоих.
Спенсер видел страх в ее голубых глазах. Страх, который она даже не пыталась скрыть. Не успев подумать, он взял Аддисон за руку и не удивился, когда почувствовал, что она дрожит.
- Если вас это пугает, не волнуйтесь. «Гнев» наблюдает за мной каждый раз, когда я выхожу за пределы «Уютного рассвета». Может быть, они следят за мной, даже когда я там. Не знаю. Но если бы они хотели меня убить, то убили бы еще тогда, когда позволили полиции отнять жизнь у Присциллы.
Глаза Аддисон распахнулись, и Спенсер прикусил язык, чтобы не выругаться вслух. Он хотел ее успокоить, а вместо этого напугал еще сильнее.
- Что произошло?
Ну уж нет, вдаваться в подробности он не собирался.
- К тому, что происходит сейчас, это не имеет никакого отношения. Присцилла сделала глупость. Вот и все.
- Значит, «Гнев» пришел за ней только потому, что она нарушила правила.
У Спенсера на этот счет было свое мнение. В мире действовали несправедливые законы, и у него не было ни малейшего желания притворяться, будто это не так.