То, что первой из своих целей они достигли, было ясно с первого взгляда. Кучка ведьм и колдунов, одетых не в серые, а в черные, расписанные каббалистическими знаками хламиды «мастеров», сгрудилась в центре двора, вокруг мерзкого подобия алтаря, очерченного пентаграммой и какими-то еще чернокнижными символами. И было их двенадцать… Ни о каком составлении правильного магическом круга, необходимого для обряда, речь уже не шла. Пределом мечтаний для членов ковена было бы остаться в живых и унести ноги, но как раз об этом им оставалось разве что мечтать.
Дальнейшее слилось для Алексея в какой-то безумный вихрь, пронизанный вскриками, выстрелами, звуками ударов и истошными воплями. Вот навстречу им бросились последние «серые балахоны» и скошенными сорняками легли под ноги Божьих воинов. Вот кто-то попытался швырнуть ему в лицо горсть земли – наверняка могильной, со зловещими наговорами если не на смерть, то уж на слепоту наверняка. Уворот, кувырок – и серебряный клинок разит прислужника нечисти. Дальше!
Вот из нарытых зачем-то в земле тут и там ям, из-за загромождающих двор груд битого кирпича выскакивают какие-то существа, одно отвратительнее другого. Рога, шипастые хвосты, клыкастые пасти, мохнатые и чешуйчатые туши, кривые лапы – у кого перепончатые, у кого просто когтистые… Да тут полный набор – видать, призвали нечисть, кто какую мог, у кого что получилось. Рази, братие!
Алексей бьется с призванными тварями, успевая увидеть, как идут дела у остальных. Вот косит нечистых серебряным мечом монах Петр. Вот, страхуя его сбоку, сносит по нескольку адских отвратищ за раз своим могучим посохом неразлучный с ним Павел. Вот ловко бьется в своей особенной манере – двумя клинками сразу брат Игорь, прикрывая перезаряжающего «помпу» Олега… Да они же в другой группе были?! Значит, тоже прорвались, значит, кольцо замкнулось! Ур-а-а! Последний рывок!
Отвлекаться в бою опасно. Засмотревшись на успехи товарищей, Алексей зазевался, и на спину ему, улучив момент, запрыгнула какая-то мелкая, воняющая тиной дрянь, похожая на тритона-переростка, только с витыми рожками. А еще – с широченной пастью, полной мелких, но острейших даже на вид зубов. Дрянь примерилась впиться Леше в шею, да не смогла – стало нечем. Зубы, вместе со всей башкой разлетелись брызгами по двору от попадания серебряной винтовочной пули. «Давиды» не дремали. Стряхнув с себя так своевременно обезглавленного «тритона», Алексей двинулся дальше. А впереди были уже лишь черные хламиды…
И снова бой… Даже старшие, наиболее искушенные в чернокнижии, являвшиеся «мастерами», либо претендовавшие на это звание члены ковена, чувствовали себя бессильными – поскольку давно привыкли скорее повелевать другими, нежели действовать самостоятельно. Более молодые колдуны и ведьмы были скованы самым обычным страхом. И тем не менее сдаться и, признав поражение, принять заслуженную участь, не собирался никто из них. Пытаясь использовать самые последние средства, они бросились на братьев. Но не было победы в тот день нечестивым – и не могло быть. Молитвы выстроившихся в ряд перед врагом священников не давали творить черное колдовство, богомерзкие слова вязли на зубах и рвали глотки. Те, кто еще вчера мнил себя несокрушимыми властителями мира, плавились и горели в лучах нестерпимой для них благодати, как жалкие восковые куклы.