Ниель смотрит на меня в упор:
– Она тебя любила, Кэл.
– Я так и знала! – восклицает Рей, как будто выиграла пари.
Я смотрю на нее:
– Серьезно?
– Чувак, ты ничего не понимаешь в девушках. Люблю, когда я оказываюсь права. – Рей садится с довольным видом.
Я закатываю глаза, а потом спрашиваю Ниель:
– Я ее обидел, когда рассказал о Лили, да?
– Да, – грустно кивает Ниель. – Но ты не виноват. Ты ведь не знал о ее чувствах.
Я молчу. Какой же я все-таки идиот. Райчел перестала со мной разговаривать из-за девушки, которая ничего для меня не значила. Ну как можно было быть настолько слепым? Нет мне прощения!
– Не убивайся ты так, она тебя простила, – говорит Ниель, словно прочитав мои мысли. – Пару месяцев спустя Райчел пыталась тебе позвонить, но ты не отвечал. И тогда она решила, что сама все испортила.
– Что? Не было никаких звонков от нее.
– А-а, – догадавшись, вздыхает Рей. – В то лето у тебя как раз номер телефона поменялся. Помнишь?
– Не может быть, – сокрушаюсь я. – Надо было попробовать поговорить с ней еще!
Я опускаю голову и закрываю глаза. Раскаяние – словно дикий зверь, этакое чудовище, которое рвет тебе сердце когтями и сыплет соль на раны, когда ты изо всех сил стараешься, чтобы они скорее зажили. Нельзя было так сразу сдаваться. Нужно было бороться за Райчел.
Ниель с Рей сидят молча.
– До чего же я сейчас зла, хотя и не пойму на кого, – наконец говорит Рей. – Ничего не могу с собой поделать. Никогда мне еще не было так хреново.
Ниель с грустной улыбкой смотрит то на нее, то на меня. А потом заявляет:
– У меня есть идея, как этому можно помочь.
– Мороженое с чипсами есть не буду, – ворчу я.
Ниель смеется:
– Нет, не то. – И встает с пола. – Надевай рубашку. Пошли во двор.
Я оборачиваюсь к Рей. Та пожимает плечами:
– Идем.
Я обреченно вздыхаю и поднимаюсь. Все тело онемело. Я целую минуту прихожу в себя и только потом натягиваю рубашку с длинными рукавами. Сую босые ноги в ботинки, даже шнурки не завязываю.
Мама смотрит с дивана, как мы спускаемся по лестнице. Хенли свернулся калачиком у нее в ногах.
– Ну как вы? – обеспокоенно спрашивает она.
– Я зла как черт, – заявляет Рей. – А Ниель хочет помочь мне с этим разобраться.
Мама медленно кивает, переваривая ее слова:
– Ну, я тоже всегда готова помочь. Просто хотела дать вам побыть немного одним.
– Спасибо, мама, – говорю я.
Мы выходим на крыльцо.
– Ну и что дальше? – спрашивает Рей.
– А теперь кричи погромче, – отвечает Ниель.
Рей смотрит на нее как на сумасшедшую. И тут вдруг вспоминает. Тот день, когда мы – ну, то есть Райчел – подделали Николь отметку по истории, а потом ушли за школу и дали выход своим чувствам.