И снова Лейтенант нашел единственно верное продолжение. Эсэсовец пристрелил и уехал, а полицаи из деревни обязательно придут. Непонятно чем, но ряженые разведчики вызвали у них подозрение.
– Разрешите устроить показательную казнь? – и, щелкнув каблуками, протянул котелок с вишней. – Вымыта хлорированной водой.
Штурмбанфюрер одобрительно мурлыкнул. Эсэсовцы высыпали из кузова и побежали обирать ягоду, разведчики принялись усердно мыть пожарную машину, а Олег сел за руль грузовика. Ближайший патруль стоял на окраине деревни и попытался проигнорировать требование забраться в кузов. Припомнив весь запас окопного мата, Олег взял оставленный в кабине «Шмайсер» и дал короткую очередь под ноги. Помогло, полицаи взлетели в машину испуганными воробьями.
В саду царила настоящая идиллия. Поплевывая вишневыми косточками, офицеры обсуждали достоинства Марлен Дитрих и порицали секс-символ Рейха за отсутствие патриотизма. Эсэсовцы покончили с вишней и хрумкали недозрелый белый налив. Ряженый отряд намывал пожарную машину до блеска. Опасности нет, вот они, пулеметы, только открой дверцу. Немцы уже уловили невнятный говор «пожарников», а истинный ариец никогда не снизойдет до баварца или эльзасца. Олег жестами приказал патрульным выбираться из кузова. Затем забрал винтовки, выщелкал патроны, присоединил штыки, указал на стонущих полицаев и приказал:
– Spalten![59]
Ярко выраженный тирольский акцент вызвал у эсэсовцев издевательские насмешки, а предстоящая забава заставила окружить место действия. Оживился и штурмбанфюрер. Даже похлопал в ладоши и одобрительно крикнул:
– Браво, роттенфюрер, отличная идея!
Патрульные застыли на месте, но Олег щелкнул затвором и ткнул ближайшего стволом в затылок:
– Vorwarts![60]
Эсэсовский шофер отобрал свое оружие и пинками погнал полицаев. Потея и чуть не плача, они принялись суетливо тыкать штыками своих подельников. Ужасное зрелище с фонтанами крови, стонами, мольбой о пощаде вызвало у эсэсовцев глумливый хохот. Некоторые подошли к неумехам сзади и начали толкать под локоть, мешая наносить уколы. Штурмбанфюрер отдал завершающий приказ и направился к машине:
– Пора возвращаться, иначе опоздаем на ужин. Покажите этим… первую ступень Роланда[61], и поехали.
С жертв содрали одежду, после чего началось садистское истязание. Зверея от вида крови, эсэсовцы били ребром пряжки, стараясь попасть в глаз или пах. С оттяжкой хлестали по шейным позвонкам, коленям и плечам, намеренно делая из людей инвалидов. Штурмбанфюрер нетерпеливо посигналил, и гогочущая толпа полезла в кузов. Охая и стеная, полицаи поспешили убраться следом, даже не пытаясь взять оружие и разодранную одежду. Затем приехала крестьянская телега. Стараясь быть тише воды, ниже травы, селяне погрузили трупы и укатили.