— А вот он не кажется таким уж воздержанным.
— Алан музыкант. И автор песен.
— Как интересно. Что вы сочинили?
Для Алана этот вопрос равносилен пощечине. Люди считают музыканта достойным внимания лишь в том случае, если его песни раздаются из динамиков в магазине. Ли поспешно называет песню, которая удостоилась упоминания в титрах фильма пять лет назад.
— Никогда о таком не слышала, — говорит одна из женщин.
Ли хочется добавить: «Она была очень популярна у молодежи», — но это слишком язвительно и, к сожалению, неправда.
— А вы не боитесь, что повальное увлечение йогой через пару лет полностью прекратится, как случилось с аэробикой? — спрашивает женщина с многочисленными браслетами.
Началось.
— Йога существует не одну тысячу лет, — отвечает Ли, — поэтому она уж точно переживет Джейн Фонду.
— Правда? А я слышала, индусы придумали ее, когда увидели, как британские солдаты занимаются гимнастикой. Но я охотно постояла бы на голове ради того, чтобы стать такой же стройной. Вы оба отлично выглядите.
Ли слишком хорошо знакома с подобным обращением — завистливым и одновременно снисходительным, как будто она бог весть какая чудачка. Этот тон несложно игнорировать, и по крайней мере снисхождение собеседниц в разговоре с Ли слегка сглаживает неприятные ощущения, которые сейчас испытывает Алан.
— Готова поклясться, йога разнообразит ваш брак, — многозначительно подхватывает другая.
— Приходите в студию в любое время, — говорит Ли. — Попробуйте. Приводите мужей.
— О Господи! — восклицает женщина. — Да я с тем же успехом могу предложить ему напялить балетную пачку!
Ли улыбается и берет Алана за руку. Они подходят к Гарту и поздравляют его с выставкой. Художник обнимает Ли за талию — от этого присутствующим становится неловко.
— Вам нравится современная страсть? — спрашивает он.
Ли ничего не отвечает, и Гарт подмигивает.
— Это все шоу-бизнес, ребята. Нужно как-то платить по счетам. Если хочешь что-нибудь продать — пусти пыль в глаза.
Ли испытывает облегчение. Гарт впервые намекнул, что его смешат напыщенные беседы, которые ведутся вокруг картин. Он впервые отнесся к самому себе с иронией.
— Тебе нравятся папины картины? — спрашивает Ли у девочки.
Берди устремляет на нее водянистый, нездешний взгляд.
— Мама сказала, вы разводитесь. Почему вы пришли вместе?
Ли пытается улыбнуться и смотрит на Алана. Кажется, пора уходить. Если переговоры с «Миром йоги» помогут вернуть Алана домой, она только за. Нужно назначить встречу на завтра.
На Беверли-Хиллз Имани решает заглянуть в булочную, которая открылась месяц назад, и побаловать себя. Повальная любовь к кексам раздражает ее — но в то же время она сознает, что это отличная идея. Имани ни за что не зашла бы в булочную, чтобы купить кусок шоколадного пирога, но прелестный маленький кекс, всего на один укус, фигуру не испортит. Имани клянется, что второй кекс она купит для Глена, хотя прекрасно сознает, что съест его, не успев добраться до дому.