— А вы против?
— После майора Кельтча я еще не встречал человека, которому доверил бы мое усыновление.
— Кто такой майор Кельтч?
— Первый командир нашего полка.
Она подала мне на колени тарелку.
— Ешьте немедленно! Сейчас будут еще хрустящие хлебцы.
Я расковырял ложкой омлет и обнаружил на дне тарелки облезлый золотой вензель.
Нина быстро закончила с готовкой и устроилась на подоконнике, подобрав под себя ноги.
Она разгрызла хлебец, выпила полчашки какао.
— Когда я стану старушкой, непременно заведу у себя гостиную и в ней — большой обеденный стол, накрытый скатертью с тяжелыми кистями… А каким он был, ваш первый командир?
— Он бы вам не понравился, — сказал я. — Он был идеальным германским офицером. Высшей пробы. Усы. — Я показал, какие усы: закрученные. — Отличная выправка. Безукоризненные манеры. Прекрасно держался в седле…
Нина внимательно посмотрела на меня:
— Дело ведь не в нем, а в вас.
— Наверное, — не стал отпираться я. — До тридцать пятого мы все были как сироты. И вдруг нас словно забрали с улицы в большой общий дом. Дали товарищей, работу… Всё, что требуется для счастья.
— Похоже на кинокартину, — заметила Нина. — Кстати, вы давно были в кино?
Я задумался. На ее вопросы следовало отвечать точно. Она не задавала вопросов, если ее не интересовал ответ. И умела терпеливо ждать.
— Не помню, — выдавил я наконец. — Давно.
— Давайте сходим, — предложила она. — На какую-нибудь глупую комедию с песенками.
Ох, не стоило мне вспоминать о Кельтче и тех хороших деньках… Я как будто единым махом протрезвел. Что я вообще сейчас делаю? Сижу с какой-то русской балериной в мансарде полуразрушенного дома, откровенничаю с ней, пью какао. А ведь она подпольщица, террористка. О чем, хотелось бы знать, шептался с ней ночью Святой?
— И много немецких офицеров вы вот так выгуливали в кино? — неожиданно поинтересовался я.
Она подняла тонкие брови:
— Почему вас это беспокоит?
— Так это не должно меня беспокоить?
Улыбка сошла с лица Нины. Она поставила свою чашку, отвернулась к окну и замолчала, замкнулась.
Так. Самое разумное сейчас — нанести визит в ближайший отдел Милиции.[58] А потом поселиться в респектабельном отеле, как я с самого начала и намеревался. Провести несколько дней в роскоши. Что, в самом деле, Эрнст Тауфер не заслужил маленького личного кусочка роскоши? Вечером — непременно посетить Revue, полюбоваться на ножки француженок. Заказать в номер девочку и шампанское. Или нет, только шампанское, без девочки. Девочка может оказаться террористкой.
Нина, конечно, мгновенно догадалась, о чем я думаю. Молча следила за мной своими светлыми, непроницаемыми славянскими глазами.