Сказал и ушёл. А Настя обессиленно села на лавку. Господи, неужели что… если Чолли выгонят, ведь велят всё, что им дали, сдать, так куда они зимой с маленькими? Замёрзнут ведь. Господи, за что? Да неужели не видят они, как Чолли на работе уродуется, да… да… Она заплакала. Тихо, чтоб не разбудить, не напугать малышей. Опять им бежать. Господи, куда?! Тогда они знали: к русским. А теперь куда?! Опять к хозяину? Лучше уж смерть. Хозяин не даст ей жить с Чолли, растить детей…
— Настя, ты чего?
Она подняла зарёванное, залитое слезами лицо и увидела Марину, жену Николая.
— Я тебе сковородку для блинов принесла, чего случилось-то? С детьми, не дай бог?
Настя замотала головой. Марина решительно сунула на стол узел со сковородкой, села рядом с Настей и обняла за плечи.
— Ну, и чего ревёшь-то?
Настя, уже не плача, а всхлипывая, путаясь в русских и английских словах, стала рассказывать. Наконец Марина поняла.
— Так это ты Тюхина испугалась? Ну и зря. Он только ревёт медведем, а так-то Тюха и есть. Плюнь и разотри. И не реви — молоко испортишь.
Она заставила Настю умыться, потом посмотрела на спящих детей, восхитилась коньком, сделанным Чолли.
— Вот когда у мужика руки правильным концом вставлены, так у него и любое дело ладно. Золотой мужик тебе, Настя, достался. А ты реветь. Давай блины печь. Не пекла раньше? — Настя замотала головой. — Не велика наука, справишься. А на Тюху плюнь. Ему что директор скажет, то он и сделает.
— Да-а, — вздохнула Настя. — А если директор Чолли…
— А что директор? Он же всё видит. Чолли — мужик работящий, толковый, — Марина засмеялась. — Да если что, директор в два дня выгоняет, а то и быстрее. А вы здесь уже сколько? Ну? И отгул Чолли дали. А если б что, то не видать отгула. Пока в полную силу человек не заработает, то об отгулах и речи нет. Только рот раскрой, так и отправят гулять. За ворота. Давай, утрись и муку доставай.
Блины оказались просто очень тонкими лепёшками из жидкого теста. Настя даже развеселилась, что у неё получается.
— Ну вот, — кивнула Марина. — А то вздумала из-за Тюхи реветь. Приедет мужик, блинами его накормишь. Ты их в печке пока держи, вот так, сбоку, чтоб не остыли. А это сметана к блинам. Поняла?
— Ой, Марина! — ахнула Настя. — Как это?
— А просто, — откликнулась Марина. — Мы сюда приехали когда, Николай на фронте был, так и мне все так же помогали. Ещё кто приедет, вы с Чолли помогать будете. Разве не так?
— Так, — кивнула Настя.
Чолли уже говорил ей об этом.
— Ну, тогда побегу я к своим. Кричат, небось, уже, — Марина погладила себя по груди.