Баба Фима как раз заканчивала свою чашку под светский разговор о погоде и преимуществах варенья перед конфетами, когда Женя вошла в кухню уже в платье и черевичках.
— Алиса, если хочешь идти, то давай, одевайся.
— Как для коридора, да? — слезла со стула Алиса. — Мам, а где теперь всё?
Женя, извиняясь, улыбнулась.
— А конечно, — кивнула Баба Фима. — Я подожду.
И наконец — Алиса в ботиках, пальто и фетровой шапочке, Женя в черевичках и платье с платком на плечах, Эркин в джинсах, тёплой рубашке и сапогах, а во главе процессии Баба Фима — все они пошли к Тиму. По коридору к лестнице, перешли в центральную башню, поднялись на четвёртый этаж, и вот двести сорок седьмая квартира. Эркин позвонил. И детский голос спросил из-за двери:
— Кто там?
Опередив взрослых, ответила Алиса:
— Димка, это мы!
— Мам! Пап! — раздался ликующий вопль вперемешку с щёлканьем замка. — У нас тоже гости!
Сам бы Дим, конечно, не справился бы с замком. Открыл Тим. Быстро оглядел пришедших и отступил, впуская в квартиру. Зина из-за его спины заговорщицки кивнула Жене и Бабе Фиме и стала шумно здороваться. Пока женщины ахали и целовались, Тим и Эркин осмотрели друг друга. Тим был по-домашнему: в рабских штанах и рубашке и новых кожаных тапочках на босу ногу.
— Ой, да не разувайтесь вы, — замахала руками Зина на попытку Жени снять черевички. — У нас ещё полы не такие, чтоб разуваться.
— Ну, давай, хозяйка, — кивнула Баба Фима. — Показывай, что у тебя тут и как.
Тим и Эркин одновременно посмотрели на Бабу Фиму, снова друг на друга и сдержанно улыбнулись.
— Давай, Тим, посмотрим, — предложил Эркин.
— Смотри, не жалко, — повёл плечом Тим.
Они не спеша пошли по квартире. Да, конечно, обои на месте, двери не расшатаны, на паркете никто костров не разводил, но поскоблить бы его не мешало. И натереть, как следует. О чём Эркин и сказал. Тим настороженно кивнул.
— Хорошая квартира, — заметил Эркин, переходя в следующую комнату.
Не отдавая себе в этом отчёта, он сейчас подражал Медведеву. Когда в среду после работы к нему домой пришли Медведев с остальными, они так же ходили, смотрели, хвалили и обсуждали, что, как и кто будет делать. Он тогда, наслушавшись, понял, что сам бы колупался месяц, а то и больше.
В одной из дальних комнат они остановились у окна.
— Обои я менять не буду, — сказал Тим и добавил: — Пока.
— И с обстановкой потянешь, — понимающе кивнул Эркин.
— Да. Ты тоже не всё ещё сделал, так?
— Дом закончен — пора умирать, — улыбнулся Эркин. — Слышал я такое. Да и… спешить некуда, у меня вся жизнь впереди.
— Да, — согласился Тим. — Слушай, эти, ну, из бригады твоей, сговаривались с тобой?