Павел Петрович игриво подмигнул жене:
— Не томи душу, ненаглядная моя. Я и Шуру от сериалов оторвал, и Ивану Викентьевичу не даю важными делами заниматься: а все ради тебя. Официально, — Павел Петрович встал и положил руку на левую сторону груди — там он носил чековую книжку, — при двух дееспособных, находящихся в здравой памяти, свидетелях заявляю, что сердиться не буду. Я всё прощу, только говори правду.
— И… Иван Ви… Викентьевич? — нервно переспросила Камилла.
Щурящийся потертый тип встал и коротко поклонился.
— Павел Петрович, — заявил он звучным, уверенным голосом, — обратился в нашу фирму с необычной просьбой. Признаться, для меня как для профессионала его заказ показался крайне необычным и приятно сложным. Обычно нас нанимают следить за неверными супругами, — тут Иван Викентьевич посмотрел на Камиллу строго и недружелюбно, — или, тоже распространенный вариант, за детьми, которые пускают деньги заботливых родителей на ветер. Здесь же требовалось расследовать… м-м… преступление, если можно так выразиться, — ухмыльнулся детектив, — совершенное в прошлом. Просто–таки находка для автора детективных романов.
Шутку поддержали только вежливая Шура и жизнерадостная Чаплина. Павел Петрович застыл с напряженным лицом, Камилла с лицом, красным от слез. Разнокалиберное потомство получило от горничной горсть собачьих галет и шумно поправляло здоровье.
— Не надумала рассказывать? — строго спросил Павел Петрович жену. — Учти — я слов на ветер не бросаю. Расскажешь сама — действительно прощу. Расскажет он, — Столяров махнул рукой в сторону детектива, — наша договоренность аннулируется.
Камилла тревожно закусила губу и в отчаянии заломила свои красивые холеные белые ручки. Глаза ее беспокойно метались, будто шикарно обставленная комната вдруг превратилась в ловушку.
Иван Викентьевич выдержал небольшую паузу и продолжил:
— Итак, мне удалось установить, что четыре месяца назад здесь, в гостинице «Корона», проживали несколько посетителей с домашними питомцами. Здесь, в номере люкс, пребывала госпожа Рукавицына с мальтийской болонкой…
— Несбывшиеся надежды, — с печальным вздохом уточнил Столяров.
— На первом этаже проживал господин Серебряный с попугаем, на третьем — госпожа Улыбина с парой сиамских кошек, и на четвертом — господин Изюмский c … э-э…
— Изюмский? — восторженно выдохнула Шура. От изумления она даже забыла о великом почтении, которое внушал ей хозяин. — Да неужто сам Изюмский?!
— Он, собственной персоной, — согласился детектив. — У него как раз был концерт русских народных романсов в филармонии. Наши местные поклонники были в огромном восторге!