Даннет держал в руке снятую с бачка крышку, Макелпайн же извлек из воды бутылку виски. Не находя слов, оба многозначительно переглянулись. Даннет заметил:
— Находчивый малый, наш Джонни! Чего доброго, уж не пристроил ли он корзинку с виски под сиденьем своего “коронадо”! Пожалуй, благоразумнее оставить бутылку там, где ее мы нашли…
— Это зачем же? Какой смысл?
— С ее помощью, может быть, удастся установить его дневную норму, а заберем — наверняка налижется в другом месте. Учтите необыкновенную его способность исчезать, будто призрак, в своем “феррари”.
— Пожалуй, резонно… — В глазах босса заныла боль. — Самый талантливый гонщик нашего времени, а может быть, не исключено, и всех времен, вот до чего докатился. Почему только боги карают таких неординарных людей, как Джонни Харлоу? Как, по–вашему, Алексис? Не потому ли, что боятся их! Ведь они могут подняться до их высот…
— Опустите бутылку обратно, Джеймс.
Двумя номерами дальше тоже сидели два человека и тоже выглядели не особо счастливыми.
Жутко кривясь, Траккиа массировал себе затылок и шею, — нетрудно было представить, какую боль он при этом испытывал. Нойбауэр наблюдал за ним с двойственным чувством сострадания и возмущения.
— Ты уверен, что это дело рук мерзавца Харлоу?
— Уверен, больше некому.
— Дал же он маху… Пожалуй, я потеряю ключ от номера и попрошу на время общий.
Траккиа удивленно глянул на австрийца.
— Что ты задумал, черт возьми?
— Увидишь. Подожди меня здесь.
Через пару минут Нойбауэр вернулся, крутя на пальце кольцо с ключом.
— В воскресенье приглашу на прием к мэру дежурящую внизу блондинку. А затем попрошу у нее ключ от сейфа.
— Вилли, — сказал Траккиа с выражением мученика. — Сейчас не время и не место играть комедию.
— Прошу, — вместо ответа сказал Нойбауэр и открыл дверь.
Они вышли в коридор. Вокруг — ни души. Не прошло и десяти секунд, как оба гонщика уже стояли в номере Харлоу. Нойбауэр взял дверь на защелку.
— А что, если явится хозяин? — спросил Траккиа.
— Кто, по–твоему, сильнее? Мы или он?
Какое–то время они обшаривали комнату. Вдруг Нойбауэр сказал:
— Да, ты был совершенно прав, Никки. Наш дорогой друг Харлоу действительно дал маху.
Он показал Траккиа кинокамеру с царапинами вокруг винтов, закрепляющих заднюю стенку. Затем вынул из кармана складной нож и, сняв заднюю стенку, извлек из тайника миниатюрный фотоаппарат. Вынул кассету, внимательно ее осмотрел.
— Возьмем с собой?
Траккиа отрицательно мотнул головой и тут же сморщился от острой боли.
— Не советую. Иначе он догадается, что мы были здесь.
Нойбауэр бросил: