затрепетали два громадных крыла будто сотканные из муарового тумана. Все тело
покрылось темно-серым, отсвечивающим тусклым металлом подшерстком, разноцветные
глаза, ставшие совершенно черными, удлинились до висков, зрачки, блеснув
расплавленным золотом, вытянулись в вертикальную черту, а на пальцах ног и рук
выступили несокрушимые блестящие когти:
– Встань и открой лицо, хезур!
Мужчина, не медля ни мгновенья, вскочил на ноги и молитвенно сложил перед собой
руки. Он весь дрожал и покрылся потом от страха, не смотря на прохладу, царившую в
храме. Первая Мать подошла к нему, раня когтями кожу лица, взяла за подбородок и стала
осматривать, бесцеремонно поворачивая голову то вправо, то влево, при этом
настороженно принюхиваясь. Подбородок мужчины был острым, а нос тонким и прямым.
Природа и родители дали мужчине большие глаза с зеленой, переходящей к краю в
черный цвет, радужкой. Прямые, огненно рыжие волосы на голове были не сбриты, а
завязаны узлом на затылке. Но главным был все же его запах. Он для Марты являлся
основной меткой. И это запах говорил о том, что в крови стоящего и дрожащего перед ней
хезура, была и частичка жизненного кода ее Дома. Видно, когда-то в далеком прошлом, воин ее Дома из чистого клана, дал насладиться незабываемыми моментами телесной
любви человеческой самке, что и позволило ей родить плод с новыми способностями. Все
это означало только одно: стоящий перед ней человек был членом одного из грязных
кланов ее Дома. Мельчайшие доли крови ее расы в крови таких людей, позволяли им жить
на две-три сотни разливов реки, называемой ими Геон, дольше, чем обычным людям. Они
становились теми, кого окружающие с боязнью и почтением называли магами,
волшебниками или колдунами, совершенно не понимая природы сил, которыми те
управляли. При этом магами беззаветно преданными своему и только своему Дому. Эх, если бы не проклятое оружие «последнего дня» теперь уже уничтоженного Дома Пикчу, сделавшее женщин ее расы бесплодными, может быть перед ней сейчас стоял бы ее
прямой, с чистой кровью, потомок…
Первая Мать силой воли отогнала эту горькую мысль, плавно перетекла в человеческую
ипостась, ставь вновь просто изящной и миниатюрной женщиной неопределенного
возраста, выпустила лицо мужчины и чуть нахмурилась:
– Почему ты нас не встретил, как подобает, жрец?
Мужчина в набедренной повязке позволил себе облегченно выдохнуть. Его не стали сразу
убивать:
– Я… я испугался…
– Как тебя зовут?
– Уоти, божественная…
– Уоти – это значит «мятежный духом»?
– Да, величайшая – силы, радости и крови тебе.
– Назови свой клан.