Здесь время если и течет, то по кругу.
Осадчий проморгался от пыли, привычно чихнул и, чуть помахивая дипломатом, направился к тенистому закутку. Там он и обнаружил своего водителя, коротающего время за партией в нарды.
- Поехали, - скомандовал он, - надо до Сарай-и Шахзада прокатиться.
Тот со вздохом облегчения быстро перемешал фишки и, бросив огорченному сопернику торжествующее «работать надо, понимаешь - работать!», ретировался к машине.
Сразу за коваными воротами посольства начался другой, но, впрочем, уже ставший привычным для резидента мир. В нем на улице соседствуют советские, выкрашенные в желтый цвет «Волги» - местное такси, и семенят нагруженные овощами и фруктами ослики; строем - по пять-шесть человек в ряд, не обращая никакого внимания на машины и ведя между собой оживленную беседу, едут велосипедисты, а на обочине гордо игнорируя весь этот поток бредет через центр столицы скромный пуштунский кочевник с караваном из пяти связанных между собой верблюдов.
Припарковались на набережной Кабул-дарьи. Сама река давала о себе знать лишь вонью из пересохшего русла. Улицы же вдоль нее представляли собой один сплошной базар: ряды дуканов, лавок, мастерских, чайных и шашлычных тянутся насколько хватает взгляда. Теснота и давка, неистощимый водопад красок, звуков и запахов, что бурлит и клокочет, крутя мельницу торга.
Вилиор повел носом в сторону шипящих на шампурах кебабов из молодой ягнятины. В животе что-то согласно уркнуло, но он пересилил этот позыв и неторопливо зашагал дальше, мимо жаровни, мимо мальчишки, продающего на вес «пакору» - кубики свеклы, обжаренные в кляре из нутовой муки с пряностями, мимо прилавка с орехами в сахаре и сушеных ягод тутовника в меду, в узкий и тенистый проулок.
Суета рынка осталась за спиной. Во внутреннем дворе большого, кареобразного трехэтажного дома многочисленные посетители, большую часть которых составляют купцы, выезжающие в Пакистан за товаром, перемещались степенно и неторопливо, изредка останавливаясь поторговаться с сидящими на корточках или низеньких табуретках менялами, среди которых было много сикхов. Прямо на земле, на кусках брезента громоздились высоченными стопками деньги самых разных стран мира.
- Это кабульская валютная биржа, сынок, - улыбнулся несколько лет тому назад резидент, сдающий Осадчему свою должность.
Вилиор просочился сквозь толпу и вышел к цели поездки - меняльной конторе старого знакомого Амира. Злые языки говорили, что он работает на все разведки мира, вместе взятые. Врут, конечно. На КГБ он точно не работал, разве что на местную контрразведку.