Илейн же все это скорее пугало. Сердце стучало как сумасшедшее, однако до охватывавшей Калева паники было далеко. Волнение, испытываемое девушкой, должно было скорее подхлестнуть ее, а окружавшая роскошь – оттенить игру. Кура об этом не думала. В ансамбле она видела танцоров, дрожавших каждый вечер перед выступлением, чтобы потом стать только лучше. Лейни тоже была таким человеком – и наверняка сделает свое дело хорошо.
Даже сейчас, во время генеральной репетиции, Илейн играла лучше, чем в Греймуте; но, возможно, все дело было в безупречно настроенном и очень дорогом рояле, который предоставил в их распоряжение отель. Илейн смотрела на инструмент с огромным благоговением, а когда села за него играть, чувствовалось, что игра доставляет ей удовольствие.
Обе девушки находились в приподнятом расположении духа, когда наконец разошлись по комнатам, чтобы переодеться для приема. Миссис О’Брайен действительно совершила чудо и всего за неделю сшила Илейн новое платье. На этот раз – из темного шелка; лазурно-голубой было не так-то легко найти за столь короткий срок. Но оно тоже выглядело просто великолепно. Иссиня-черный цвет прекрасно гармонировал с золотистым оттенком волос Илейн, выгодно подчеркивал нежность светлой кожи. В своем новом наряде она казалась более серьезной и строгой, а не такой ребячливой, как обычно.
У Куры нового платья не было. Их с Уильямом сбережения были потрачены на путешествие и объявления о концерте, и Уильяму пришлось развести руками, когда жена попросила новое платье.
– Сладкая моя, я весьма несовершенен в обращении с этой чудо-машинкой. И если ты спросишь меня, то я скажу тебе, что лишь сотая доля женщин когда-либо сумеет подняться до высот искусства миссис О’Брайен. Честно говоря, я вообще не считал это возможным до того, как эта госпожа впервые села за «Зингер». Природный талант. Я уже думал о том, чтобы уговорить ее принять участие в обучении представителей… Но если в Бленеме нас ожидает успех, то с «Зингером» будет покончено. Тогда вскоре ты сможешь покупать себе наряды в Лондоне.
Поэтому Кура собиралась выступать в своем старом платье цвета красного вина, но даже в этом случае все окружающие ее женщины окажутся в тени. Уже в доме Редклиффов ее провожали завистливыми взглядами, наблюдая за тем, как им представляют почетных гостей вечера. Хизер Редклифф бурно приветствовала ее, и Кура даже позволила бывшей гувернантке обнять себя.
– Ты выглядишь сногсшибательно, Кура, впрочем, как и всегда! – восхищалась Хизер. – Стала взрослее, и тебе невообразимо идет это платье! Не могу дождаться твоего выступления!