Впрочем, Кура прервалась уже после нескольких тактов.
– Я не могу петь, ты не попадаешь в ноты, – обвиняющим тоном произнесла она.
Илейн залилась краской.
– Я…
– Там было фа диез, а ты спела фа, – безжалостно продолжала Кура.
Больше всего Илейн хотелось провалиться сквозь землю.
– Кура, это же народная песня, – вмешалась Хелен. – Не нужно так по-рабски придерживаться каждой ноты.
– Можно петь только правильно или фальшиво, – уперлась Кура. – Если бы она спела соль или даже соль диез…
Илейн вернулась на свое место.
– Пой одна! – угрюмо сказала она.
И Кура, пожав плечами, продолжила.
Илейн по-прежнему пребывала в скверном расположении духа, когда собравшиеся начали понемногу расходиться. Происшествие отрезвило всех, хотя небольшой ошибки Илейн никто не заметил. Про себя Флёретта возблагодарила небо за то, что назавтра Гвин и ее внучка переедут в другое место. А ведь она так радовалась приезду матери! Но Кура, и в этом она сумела себе наконец признаться, нравилась ей столь же мало, как и Уильям. Тут ей снова вспомнилась история с покушением. Заметил ли Рубен реакцию Уильяма?
Провожая Уильяма, Илейн тоже была погружена в свои мысли. Когда он наконец обнял ее, девушке показалось это не таким восхитительным, как прежде, а… какой-то повинностью. И красивые слова, которые он заставил себя произнести, тоже не вызвали в ней восторга.
– Эта музыка… и моя рыжеволосая любимая… Мне кажется, будто я в Салли Гарден, – Уильям рассмеялся и нежно поцеловал ее. – Эти мелодии поразительны, они возрождают для меня Ирландию.
«Вибрации…» – едва не вырвалось у Илейн, но в последний миг она сдержалась. Не стоит Уильяму думать, что она смеется над ним.
– Мне хотелось бы, чтобы страна была свободна и я мог вернуться.
Илейн наморщила лобик.
– Разве ты не можешь этого сделать, пока Ирландия находится под управлением Англии? Тебя ведь не разыскивают?
Уильям рассмеялся, хоть и несколько принужденно.
– Конечно нет. С чего ты это взяла? Я просто не хочу возвращаться в страну в оковах.
Илейн не успокаивалась, настойчиво пыталась встретиться с ним взглядом.
– Уильям, ты ведь не имеешь отношения к покушению? На этого… как его звали? Морли?
– Виконт Морли Блэкбернский, – почти угрожающим тоном выдавил из себя Уильям. – Первый секретарь Ирландии, верховный угнетатель!
– Но ведь ты не стрелял в него, не подкладывал бомбу, правда? – испуганно спросила Илейн.
Уильям бросил на нее гневный взгляд.
– Если бы я в него стрелял, то сейчас был бы мертв. Я хорошо стреляю. А бомба… к сожалению, мы не смогли к нему подобраться.
Илейн испугалась.