Поэтому, когда его окликали красотки с размалеванными губами, глазами крэковых торчков и силиконовой смазкой наготове: «Эй, красавчик, хочешь по-быстрому за пончиковым лотком?», он не отвечал ни «Сейчас, бегу», ни «Увидимся на небесах в следующей жизни», ни «Ты что, сдурела?» Он вообще ничего не отвечал.
Кроме того, что Зеб боялся заразиться, он еще не ориентировался в темных и беспросветных лабиринтах плебсвиллей: ему совершенно не хотелось пойти куда-нибудь с незнакомой бабой, как теленок на заклание, и оказаться в темном переулке, подозрительном мотельчике или сортире борделя, а потом выйти оттуда на носилках или в мешке для трупов. Впрочем, скорее всего, ему и этого не достанется. Его просто выкинут на ближайший пустырь, чтобы с ним разобрались крысы и грифы. Сейчас, когда службы охраны правопорядка, некогда принадлежавшие государству, все более и более приватизировались, никто не стал бы хоронить как следует бродягу вроде него – от этого никакой прибыли не предвиделось, как и от возможного задержания шпаны, пырнувшей его ножом за горсть мелочи. Они очень любили это слово, «задержание».
Его рост и пробивающиеся усы помогали слабо. Зеленый новичок, легкая добыча; хищник видит это с первого взгляда и тут же пикирует. Плебсвилль – это не школьный двор времен юности Зеба, где габариты противника что-то значили. «Здоровенная дубина громче падает», – не один юркий сопляк говорил ему эти слова. «Да, – обычно отвечал Зеб, – зато мелкие падают чаще». Быстрый выпад – даже не удар – и противник уже валяется на земле.
Но в темных дебрях плебсвиллей никакой перепалки перед дракой не будет. Ни взаимных ядовитых обзывательств, ни словесного фехтования – только стремительный удар ножом или даже пуля из устаревшего и запрещенного огнестрельного оружия. Если верить тому, что пишут в Сети, банда «белоглазых» была особенно жестокой. И «черных сомов». И «косых» тоже. И «текс-мексов» с их приемчиками, наследием войн наркомафии – штабеля голов и обрубки-торсы, прицепленные к навесам старомодных кинотеатров. Зеб решил, что площадки отдыха на шоссе для грузовиков, идущем на юг, наверняка контролируют «текс-мексы» – их территория совсем рядом.
Несмотря на осторожность – точнее, несмотря на то, что от страха он был готов наложить кирпичей, – он знал, что спасется, лишь если сумеет на ближайшее время затеряться в самом плохом районе города. Экстравагантная трата денег может привлечь внимание шакалов; у Зеба хватило сметки об этом догадаться. Оказавшись в Сан-Хосе, он держался незаметно, не ходил по барам и слился с фоном – представителями неимущего класса, которые кишели в самых нищих плебсвиллях, как крысы в помойном ведре, и грызлись между собой за найденные ошметки.