— Так где же, где же я был, только что, пять минут, десять минут назад?..
И теперь он был здесь, без всяких сомнений; и теперь он смотрел — почти в отчаянии — на эту темную, заслонявшую небо громаду, не в силах в нее… поверить; и ни к чему, разумеется, не призывая его, она словно бросала ему некий вызов… самой своей — невозможностью; и он не знал по-прежнему, что ему делать.
Жизнь нашла свою тему; жизнь, столкнувшись с самой же собой, отпрянула в изумлении, в испуге, не узнавая себя саму.
Чем решительнее стремился он — к безусловному, тем более случайной, сомнительной казалась ему его — жизнь; но и те мгновения ясности, которых он так искал и которых он не выдерживал, жизнью тоже, разумеется, не были; не длились; выпадали из жизни.
— А ведь это и должно быть, собственно — жизнью, это внезапное, редкое. Должно быть, должно быть.
И он все снова и снова принуждал себя, конечно, к усилию; и пытался, и вновь пытался продлить его… сколько мог; и собирал свои мысли; ловил свою мысль; и останавливался; и начинал все сначала; и опять останавливался.
Но все старания были бесполезны; все усилия ни к чему не вели; всякий раз неожиданно давалась ему искомая ясность, вожделенная собранность; удержать удавшееся, повторить его он был не властен; чем дальше шло время, тем глубже делался этот разрыв: между данным и должным, искомым и подлежащим преодолению, отрицанием и — отсутствием жизни.
А между тем, я (живущий теперь здесь, поворачивая обратно…) — я (живущий теперь здесь…) познакомился однажды с одним, очень маленького роста человеком, уже при первой встрече поразившим меня, я помню, своей внезапной улыбкой, своими удивительно спокойными — или, может быть, наоборот: своими спокойно-удивленными — и словно отсылавшими куда-то, к чему-то — глазами: — с тем, следовательно (так думаю я теперь…) уже не раз, втайне, упомянутым мною, но еще не названным, еще не введенным на эти страницы персонажем моей истории (если это история…), которого он, Макс (истинный герой ее…), встретил много позже, впоследствии — которого ему, Максу, предстояло впоследствии встретить — совсем другой, давным-давно и сразу же отмеченной на карте зимою — ранним утром, морозным и ясным, в трамвае с обледеневшими стеклами… я же познакомился с ним, в общем, случайно, у своих, каких-то, тогдашних — с тех пор я потерял их из виду — тоже, в общем, случайных знакомых, в середине — или уже в конце, может быть? — почти в конце этой ранней, далекой — этой первой, если угодно, — и тоже, в общем, холодной зимы.
Его звали