Не в силах противостоять оцепенению сна, Калеб позволил ему унести себя во
тьму.
***
Мальчик отказывался мыться.
- Калеб, я не стану больше тебе повторять! От тебя воняет! Причем, ужасно
воняет. Прошло уже несколько дней, а ты по-прежнему весь в крови. Если тебя кто-
нибудь увидит, тогда у тебя появятся настоящие проблемы, мальчик.
- Я Кальб. Пес! Я разорвал своего хозяина на куски. Я испробовал вкус крови, и
она мне понравилась! Я не буду ее смывать. Я буду ходить с ней вечно, нося ее как
знак почета.
Темное лицо Рафика вытянулось, а глаза сузились.
- Мыться. Сейчас же.
Но мальчик лишь расправил свои детские плечики и сердито посмотрел на своего
нового хозяина.
Рафик был красивым, гораздо красивее Нарви - эти мысли пробудила
воспитанная из него шлюха. Но также Рафик был намного сильнее Нарви, и он был
способен причинить больше боли, однако мальчик не позволял себе бояться, или
трусить перед глазами своего нового хозяина. Теперь он был мужчиной, мужчиной! И
он мог сам принимать чертовы решения о том, когда ему смывать кровь со своего
лица.
- Нет!
Рафик встал. Его взгляд был угрожающим и жестким.
Мальчик с трудом сглотнул и, несмотря на все свои усилия, не мог отрицать
испытываемого им страха. Когда Рафик начал приближаться, мальчик поборол
желание сжаться. Мозолистая рука Рафика жестко опустилась на шею Калеба и с
силой сдавила ее, заставив его поморщиться, но не достаточно сильно, чтобы
разбудить его инстинкты сопротивления.
Рафик наклонился и прорычал мальчику в ухо, - Сейчас же в воду, иначе я
раздену тебя и так разотру твою кожу, что ты даже в мыслях не посмеешь снова меня
ослушаться.
Глаза Калеба защипало от слез. Не потому что ему было больно, а потому что ему
вдруг стало очень страшно и ему захотелось, чтобы Рафик на него не сердился. Ведь
больше у него никого не было. Он все еще был мальчиком - подростком, который был
не в состоянии как следует за себя постоять.
17
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
Его расовая принадлежность возводила между ним и местными жителями острое
противоречие. И если он не хотел снова становиться шлюхой, Рафик - единственное,
что у него оставалось.
- Я не хочу, - взмолился он шепотом.
Хватка на его шее несколько ослабла, и мальчик тут же закрыл глаза, чтобы не
расплакаться. Он отказывался плакать.
- Почему?
- Я хочу знать, что он мертв. Все закончилось слишком быстро, Рафик. Все
закончилось слишком быстро, но он... он заслужил страдания! Я хотел, чтобы он