появляющееся всякий раз, когда они проезжали мимо американских семей с детьми,
говорило об обратном. Она бы сбежала снова, появись у нее хоть малейшая
возможность. И он не мог ее за это винить.
- Мне нужно принять душ, - сказал Калеб в тишине комнаты.
39
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
- Ты можешь либо посидеть со мной в ванной, либо я тебя привяжу. Выбирай
сама.
Котенок бросила на него сердитый взгляд.
- Не доверяешь мне? - поддразнила она.
- Нет, не тогда, когда ты смотришь на меня такими глазами.
Она неподвижно сидела на краю кровати, излучая злость, словно отравляющий
газ, призванный его удушить.
- Я сказала, что не убегу. Иди, принимай свой долбаный душ и оставь меня в
покое.
Калеб закрыл глаза и сделал глубокий успокаивающий вдох. Они снова
вернулись к этому. Ну, подумал он, сейчас самое время восстановить между ними
прежние правила.
Открыв глаза, он ощутил скольжение теплой волны по позвоночнику, и, наконец,
снова почувствовал себя самим собой. Его взгляд упал на девушку, и он улыбнулся,
увидев, как она вздрогнула.
- Встань, - сказал он спокойным голосом, отдающим приглушенной, но
очевидной угрозой.
Посмотрев на него, девушка с трудом сглотнула. Было заметно, как ее злость
быстро превратилась в страх.
- Калеб? - Ее голос был тихим, кротким.
- Встань. Сейчас же.
Медленно, Котенок опустила свой взгляд в пол и встала на дрожащие ноги.
Фактически, дрожью было охвачено все ее тело.
В эту секунду Калеб не испытывал ни жалости, ни сожаления к девушке, стоящей
перед ним. Она принадлежала ему, и он мог делать с ней все, что пожелает. Эта мысль
была для него самым настоящим афродизиаком.
- Раздевайся, - приказал он, и девушка снова вздрогнула, несмотря на то, что его
слова были произнесены мягким тоном.
С ее губ сорвалось хныканье, но она без колебания подчинилась его приказу.
Медленно она потянулась к поясу струящейся юбки, которую Калеб выбрал для нее, и
начала спускать ее вниз по бедрам, пока та не растеклась лужицей у ее ног. Оставив
трусики на месте, она потянулась дрожащими пальцами к верхней пуговице своей
блузки, сопровождая это более громкими всхлипами, но Калеб не обращал на них
внимания.
Болезненно возбуждаясь адреналином, проносящимся по его венам, он наблюдал,
как она робко расстегивала каждую пуговку, пока не дошла по самой нижней.
Наконец, ткань разошлась, открывая дразнящую линию плоти между ее обнаженных
грудей.
С мольбой в глазах, она коротко взглянула на него.