большинство из нас оглядывали комнату или теребили учебники, пока мы
ожидали остальных.
Когда все пришли, секретарь проводила нас в кабинет.
Мы безмолвно слушали, когда она говорила о том, как мы должны
гордиться собой по поводу той работы, которую мы провели, и так далее и
так далее. Сначала она сказала, кто будет новым секретарем, казначеем и
вице-президентом. И потом даже не помедлив она сказала: — И президентом
будет Эми Сток.
К счастью, я не заплакала и не закричала, и даже не стояла как громом
пораженная. Я обнаружила, что повернулась, почти автоматически, к Эми и
сказала: — Мои поздравления. Я знаю, ты отлично справишься.
— Да, поздравляю, — промямлил Рик.
Взгляд Эми метался между нами, потом она посмотрела на секретаря:
— Не могу поверить, что выиграла. Я просто не могу поверить.
Нас стало трое.
Я не то чтобы не хотела радоваться за неё, я была просто слишком занята
своими чувствами, чтобы показывать энтузиазм. Я хотела пойти домой и
надолго запереться в комнате.
— Вы проделали отличную работу с кампаниями и речами, -сказала нам
секретарь. — Я надеюсь, вы получили ценный опыт в процессе и когда-
нибудь снова попытаетесь.
О, да. Я только что провела четыре недели своей жизни, пытаясь убедить
людей, что я им нравлюсь, и все что я получила, придя в кабинет — это
разбитые мечты и надежды. Я все равно улыбнулась секретарю.
— Спасибо. Может быть, я так и сделаю.
Это все, что я могла сделать, чтобы дожить до конца учебного дня. Я
имею в виду, сколько раз человек должен сказать "Все нормально. Я знаю, что
Эми будет отличным президентом", когда я на самом деле хотела сказать "Ты
голосовал за неё или за меня?"
Полагаю, это хорошо, что я не знала, кто был вторым. Меня бы убило, если
бы я знала что проиграла еще и Рику. По меньшей мере, так я могла
представить, что у нас с Эми было почти одинаковое количество голосов и
только три человека проголосовали за Рика.
После школы Челси, Обри и Рашель предложили поехать в Баскин
Роббинс, чтобы я могла утопить печаль в двойном брауни, но я сказала, что в
следующий раз. Я просто хотела поехать домой, где могла бы страдать в
одиночестве, и хотя я не сказала им этого прямо, казалось, они поняли.
По пути домой, я решила рассказать маме об оценках АОТ. Не важно,
насколько она будет расстроена, я не могла бы чувствовать себя еще хуже,
поэтому это было подходящее время. Крики, неистовство, угрозы — ничто из