Даже сам день рождения не вызывал у Маликосы никакого радостного предвкушения.
Это у простолюдинов праздник — это радостный день, в первую очередь потому, что праздный, то есть свободный от работы. Во вторую — тоже приятный поскольку предполагает веселье, подарки и разные вкусности на столе, ножки которого едва не подламываются под тяжестью выставленных на нем блюд. В обычные-то дни там все на-а-а-амного скромнее. Поесть «от пуза» — огромное удовольствие для понимающих людей, вынужденных в будние дни довольствоваться самой простой пищей.
У благородных все иначе. Прошлое празднование запомнилось юной графине, как невообразимо скучное и утомительное мероприятие. Тогда ей исполнилось пять лет и девочку сочли достаточно большой для того, чтобы начать постепенно знакомить ее с благородными манерами и правилами поведения. Для этого малышку подняли рано утром, долго умывали, причесывали и завивали, одевали в розовое пышное и невыносимо тесное платье, в котором ни вздохнуть ни шагнуть толком ни, тем более, пробежаться вприпрыжку. А очень хотелось! Потом пришлось встречать гостей, стоя разодетой куклой почти неподвижно в вестибюле дворца у входа, вежливо раскланиваться, учтиво приседать, благонравно опускать очи долу и лепетать отрепетированные ответы на стандартные до тошноты вопросы взрослых.
Это было в пять лет. Отмучилась, выспалась, а наутро как ни в чем ни бывало в трактир за Никобаром, потом с деревенскими ребятами на речку купаться. Теперь так не получится — на следующий день в нее клещом вцепится вся педагогическая сво… ра и придется заниматься не тем, чем хочется, а тем, что скажут наставники. Время детства прошло и назад его не вернуть.
Так или почти так представляла свое скорбное будущее маленькая Маликоса.
— А ну ка, смир-р-рно! — рявкнул Самсур, вспомнив свое армейское прошлое. Дети непроизвольно вытянулись (насмотрелись на муштру гвардейцев) и замерли. — Сейчас страшный разбойник Бякабород проследует в мою комнату и возьмет из шкатулки одну! Повторяю! Одну сладкую и вкусную, всю из себя сахарную…
— Ур-р-р-ра-а-а-а! — разбойник моментально вспомнил свое босоногое детство, тут же вернулся в него и со скоростью стрелы метнулся в комнату мага.
Гроза разбойников тоже попыталась было повторить маневр своего дружка, но была остановлена твердой рукой мага.
— А вам, юная леди, я разве разрешал брать сладости?
Девочка смущенно потупилась и шаркнула ножкой, однако маг уловил миг, когда исподлобья блеснул хитрый взгляд. Ох, знает шкода, что все равно маг не сможет долго проявлять суровость и обязательно угостит столичной вкусностищей. Но воспитательную лекцию выслушать придется. Никобару хорошо — он простолюдин и мальчик. То есть, по мнению Самсура, не нуждается в лекциях для благородных.