Наездницы (Дисклофани) - страница 134

. Я хотела его утешать. Теперь я чувствовала себя так, как будто он немного мой. Он впустил меня среди ночи в свой кабинет. Он меня утешал, но мне этого было мало. Теперь я хотела большего. Больше впусканий и больше утешений.

Вчера Хенни уехала вместе с Сарабет и Рэчел. Она должна была сопровождать их во время путешествия на поезде в Новый Орлеан, где жила их бабушка и где они должны были воссоединиться с матерью. Декка не смогла с ними поехать из-за травмы. Впрочем, до отъезда обе девочки ели в общей столовой, когда там обедал их отец, и хотя я внимательно всматривалась в лицо Рэчел в поисках следов переживаний, я их не обнаружила. Более того, она была весела. Но я понимала, что все могло закончиться иначе. Я пыталась радоваться счастью Холмсов. Я пыталась сглотнуть зависть, при виде них подступавшую к горлу.

Отъезд Сарабет и Рэчел меня обрадовал. Я знала, что это низкое и мелочное чувство, но я хотела быть ближе к мистеру Холмсу, а в их отсутствие этого было легче добиться. Он считал меня хорошей. По крайней мере он не считал меня плохой. И то, что у него сложилось обо мне такое мнение, заставляло меня засомневаться: возможно, я не такая плохая, как думала?

Это было так легко – сидеть здесь, среди всех этих девочек, которые не знали ни о моем визите в Мастерс, ни о моих мыслях, ни о том, что среди них находится одержимая.

– Я снова здесь, – произнесла Сисси и упала на диван.

Она вытащила из сумки пачку писем Буна, что делала всякий раз, когда ей было скучно.

Некоторые из девочек, в их числе и Гейтс, делали в Зале уроки. Но на самом деле от нас этого не требовалось. Мы знали, что мальчикам ставят отметки и что для них это что-то означает, хотя что именно, мы себе не представляли. Мы всему учились на уроках. Нам рассказывали о войнах, засухах и голоде, о королях и королевах древности, о привычках президентов. Но эти знания были поверхностными. Считалось, что нам необходимо знать о самих событиях (ведь каждая из нас была благовоспитанной дочерью мужчины, который мог позволить себе ее образование), но не о том, как и почему они произошли. Таким образом, нам не рассказывали ничего, что делало бы все эти факты интересными.

В лагере оценивали наши навыки наездниц, но никто не ожидал, что мы станем профессиональными спортсменками. Мы тренировались для того, чтобы кататься ради развлечения. Кроме того, многие из нас по окончании школы возвращались в такие места, где девушкам и женщинам не позволялось садиться в мужское седло.

Те немногие девочки, кто по-настоящему интересовался учебой (в нашем домике это была Гейтс), популярностью в лагере не пользовались. Их рвение означало, что они стремятся к чему-то непривлекательному и туманному, что их не устраивает то, что у них уже есть. Считалось, что гораздо лучше быть обаятельной и остроумной, как Сисси, чем любить книги.