Тогда мне даже не приходило в голову, как нелегко приходилось взрослым мужчинам в окружении сотен девочек, настолько для них недоступных, что мы смело позволяли себе флиртовать с ними. Мы могли игриво взять мистера Альбрехта под руку в амуничнике, задержать свои пальцы в его ладони, когда он помогал нам спешиваться. А вот он ничего такого не мог себе позволить. Никто из нас не воспринимал мистера Альбрехта как мужчину, видимо, потому что он не был ни молод, ни богат, ни красив. Но мы с ним флиртовали просто потому, что он был там же, где мы. Скорее всего, он трогал себя по ночам, когда мы лежали в постелях в своих домиках, а он у себя дома, в городе. Думаю, он, занимаясь этим, представлял, как белые волосы Леоны падают на ее обнаженную спину, вспоминал обтянутые тонкой белой блузкой пышные груди Эвы. Он мысленно накрывал ладонью сначала одну грудь, потом вторую, она хотела расстегнуть свою блузку, но он ей не позволял, наслаждаясь тем, как твердеют ее соски под хлопчатобумажной тканью. Она не надела свое плотное белье, и между его ладонью и ее грудью не было ничего, кроме тонкого хлопка.
– Теа! – оторвала меня от моих фантазий Леона.
– Да, – уверенно произнесла я, хотя понятия не имела, чего они от меня хотят.
– Ты не возражаешь против тройной системы?
Я хотела было пожать плечами, но вместо этого кивнула. На прошлой неделе у меня были проблемы с тройной системой.
– Нет, – ответила я, поражаясь ее спокойствию.
Ее мир, мир ее семьи кардинально изменился, но по ней этого нельзя было заметить.
Тут мимо нас прошла Марта, держа в руке схему, набросанную ее группой. Она была в одной группе с Сисси. Хотя она значительно превосходила Сисси как наездница, безмятежность в седле ей только мешала. Этим вечером в ее ушах поблескивали маленькие бриллианты. Я проводила ее взглядом. Она вся сверкала, искрилась, вспыхивала и казалась существом из иного мира.
Похоже, мистер Холмс тоже разглядывал Марту, при этом его лицо оставалось спокойным. Я не желала признаваться себе в том, что Марта красивее меня, хотя, разумеется, я знала, что это так. Я знала, что все воспитанницы Йонахлосси, задай им такой вопрос, указали бы на Марту как на самую красивую девушку в лагере. Но я также знала, что не существует способа измерить красоту и что, возможно, во мне есть что-то особенное, способное привлечь мистера Холмса.
Он как раз повернул голову, и прошла пара секунд, прежде чем я осознала, что он перехватил мой взгляд. Я поспешно и смущенно отвела глаза в сторону.
– Как тебе наш план, Теа? – не унималась Леона.