Все из-за ее взгляда. Глаза девушки стали такими темными, что он не мог оторваться от них. Они манили, заставляя подойти ближе.
Не заметив, как это произошло, он пересек комнату и заключил ее в объятия.
Они поцеловались. У Акеми странно пахло изо рта, но Дэвида это не беспокоило. Она была хороша: казалось, ее губы, плечи, все тело торжествовало, что принадлежит только ему.
Он чуть отодвинулся, чтобы снова на нее взглянуть.
И оцепенел.
Глаза девушки деформировались и налились черным так, что пропали белки. Вокруг них наметились темные круги. Рот ее был приоткрыт, но теперь в нем нельзя было различить зубов, потому что все его пространство занимало то, что Дэвид раньше видел только под увеличительным стеклом на лекциях по биологии.
Жвала. Крупные, желто-черные клыки паука.
Изменилось и само лицо – черты его заострились, оно поросло жесткой щетиной. Обнимавшие юношу руки почернели, пальцы превратились в когти.
Дэвид отшатнулся и почувствовал, как спадает гипноз. Трясущейся рукой он нашарил пистолет…
Как вдруг что-то ударило его по затылку, и ослепительную вспышку перед глазами сменил кружащийся серый полумрак…
Через несколько секунд Дэвид открыл глаза, чтобы обнаружить себя лежащим на спине в той же самой комнате. Над ним склонился мужчина, которого юноша никогда раньше не встречал, – и все же в чертах его самодовольного лица было что-то неуловимо знакомое.
– Он мой, последний, кто мне нужен, – произнесла Акеми. Ее голос тоже изменился – теперь в нем явно звучало пощелкивание. – Пять лет. Он последний. Следующий будет только через пять лет.
– Ты получишь его, дорогая, – ответил мужчина. – Плоть одного из тех матросов насытит меня прежде, чем закончится ночь. Я просто хотел взглянуть ему в лицо. Воистину посмешище для Гриммов.
– Если бы он заметил тебя первым, сейчас здесь лежал бы ты.
– Возможно. Когда ими руководят инстинкты, Гриммы быстры и опасны.
– Кто ты? – выдавил Дэвид, снова пытаясь нащупать пистолет.
Мужчина склонился к нему еще ближе и криво улыбнулся.
– Не это ищешь? – он показал Дэвиду пистолет, а затем направил на него дуло. – Не дергайся. Твой нож тоже у меня. Ты был бы уже мертв, но… Я хотел, чтобы ты знал. Раз уж ты Кесслер.
– Знал… что?
– Что я Бенджамин Денсво. Сын Лукаса Денсво. Прадед твоего дяди подстрелил его, навсегда покалечив ему одну руку. Но это не самое большое злодеяние из тех, что вы сотворили. Тот Гримм убил моего прадеда и украл у него монеты, которые по праву принадлежали нам. Мой отец поклялся, что вся ваша семья заплатит за это. Так что я заманил тебя сюда и передал своей возлюбленной, чтобы она могла… насытиться. Просто чтобы ты знал…