* * *
Когда Жаккетта надела праздничный наряд, Жанна начала показывать ей простейшие шаги паваны.
— Ты не обязана все знать, — объясняла Жанна. — Ты же Нарджис. Пусть другие в гальярде летают, а ты спокойно гляди на них, наслаждайся зрелищем и не смущайся.
— Хорошо, — пообещала Жаккетта, старательно про себя повторяя: «Шаг. Точка. Шаг. Точка. Шаг, шаг, шаг, точка».
— В паване тебя ведет кавалер, а ты лишь смотри, вперед вы идете, назад или поворачиваете.
— Я перепутаю! — испугалась Жаккетта.
— Ну и что? Это придаст балу особое веселье. А то ведь скучно, когда все всё знают. — Жанна понемногу успокаивалась, к ней возвращалась и язвительность, и ехидство. — Можешь сказать, что умеешь танцевать только конский бранль, — и все будут, я думаю, в полном восторге, как в Риме.
— Ага, я поняла, кем вы меня видите — посмешищем на этом вашем королевском балу! — обиделась Жаккетта.
— Не сердись, — сбавила тон Жанна. — Но мы же и не будем скрывать, что танцевать европейские танцы ты не умеешь, а твоя кормилица-крестьянка могла тебе только конский бранль показать. Ты пойми, что для французов мы — свита королевы Анны — все как один: неотесанные бретонцы. Так что мы в совершенно равном положении.
«Ага, как же!» — тут же подумала Жаккетта.
Но промолчала.
— Пора спускаться, — решительно объявила госпожа де Шатонуар. — Надеюсь, угощение в этот раз будет достойным.
Замок Ланже был полон музыки, вьющихся флагов, вымпелов.
Даже дым из каминных труб поднимался, словно салютовал молодоженам.
Столы решили накрыть внизу, в гвардейском зале, а танцевать в свадебном.
Ради такого важного дела не пожалели лучших восковых свечей — они сияли в больших люстрах в обоих залах.
Жаккетта во все глаза смотрела и даже не верила: она видит совсем рядом и короля, и королеву, и саму госпожу де Боже! И одета она ничуть не хуже всех этих важных господ.
А уж краше госпожи Жанны и вовсе сыскать здесь трудно! Та больше похожа на ангела, спустившегося прямо с неба в райских одеяниях, на которые просыпался дождь из золотых лилий. Правда, на печального ангела.
А вот дьявола, то есть Волчье Солнышко, пока нигде не видно.
Жаккетта встревожилась.
— Господин виконт появится, вот увидишь, — шепнула ей Жанна, которая тоже, несмотря на томный печальный вид, зорко глядела по сторонам. — Только он появится самым последним, могу поспорить.
Луи Орлеанский, сказавшись нездоровым, в празднике не участвовал. Об этом шепотом говорили друг другу придворные.
Когда весть дошла до Жаккетты, она обрадовалась. Конечно, было маловероятно, что принц Орлеанский узнает ее — но все равно как-то спокойнее, когда вот так, без него.