Мы опять промолчали. Каждый подумал о своем.
— А что, этот Петр Андреевич — очень даже славный человек, — сказала мама, когда мастер ушел. Как будто кто–то ей возражал.
Митя кивнул: а то как же!
— Главное — настоящий профессионал, — с апломбом заметил он. — Вы бы видели, как он чувствует материал!
Мы не спорили, Мите видней.
Папа задумчиво перекатывал вилкой по тарелке какую–то косточку. А потом не удержался и сказал:
— А мне лично Гроссман нравился больше…
Митя вздрогнул. Но тут же напустил на себя безмятежное выражение.
— Гроссман — это другое, — помолчав, проговорил он. — Гроссман — это совершенно другое.
Прошел городской конкурс юношеского творчества. На конкурсе митькина шкатулка заняла второе место. Пропустив вперед идеологически выдержанное резное панно некого Жукова из Дворца пионеров, изображающего драматические моменты похода Щорса.
Митька, усмехаясь, повесил почетную грамоту на видное место. Для начала и это неплохо. То ли еще будет!
— А что… — задумчиво сказала мама. — Может быть и ничего… В конце концов, в любом деле можно стать настоящим художником…
— Ты думаешь? — иронично спросил отец.
Митька, между тем, решил, что пришла пора браться за стол.
С помощью Петра Андреевича он составил план ремонта, нарисовал эскиз. Самым трудным, как и ожидалось, оказалось подобрать дерево. По совету Петра Андреевича Митька стал ходить по студиям и ателье, разговаривать с мастерами. Ездил на свалку и исследовал чердаки. Петр Андреевич особенно рекомендовал приглядываться к ремонтирующимся и сносимым домам — среди выбрасываемого хлама встречаются драгоценные находки.
Прошло не менее месяца, прежде чем Митька как–то вечером притащил испачканную известкой крышку от какого–то пианино. Его исключительно довольное лицо показывало, что это, наконец, то, что нужно: отчистить, распилить и режь!
А мы в тот вечер ждали его с особенным нетерпением. Я и мама. И зашедший в гости дядя Женя.
— Вот теперь и расскажи ему сам, — сказала мама дяде Жене. И с сомнением перевела глаза с одного на другого.
И дядя Женя, взволнованно сердясь на что–то непонятное ему в наших отношениях, повторил историю, которую мы с мамой уже выслушали полчаса назад.
— Кто–то «там», — дядя Женя потыкал пальцем в воздух над головой, — увидел «Школьную рапсодию» по телевизору и похвалил. Вот, мол, как нужно снимать фильмы о школе. Подхватили, раздули… В итоге, московское телевидение выделило деньги на съемки программы «Школьная рапсодия. Пять лет спустя». О том, что стало с героями фильма и их исполнителями. Оригинальный проект, смесь игрового и документального. Как всегда, сумасшедшая спешка. Сценарий делается на ходу. Кого из исполнителей удастся собрать — не ясно. Гроссман на грани нервного расстройства. Мне только что звонила Милопольская. В общем, завтра до конца дня нужно пройти официальные пробы. Собирайся в Москву.