– А я думал, ты тоже куришь, – почему-то удивился гот.
– Терпеть ненавижу. Курят только слабаки.
– И я, значит, слабак?
– Значит, слабак, – безжалостно подтвердила Ленка.
Он даже остановился, словно её слова были для него так важны, что, кажется, даже расстроили.
– А хочешь, брошу? – в два шага догнав её, спросил он.
– Это ты должен захотеть. Мне-то что.
– Какая ты загадочная, Савина, – гот задумчиво посмотрел на сигарету. – Бросить просто.
– Все курильщики так говорят! – яростно произнесла Ленка, сама удивившись своей горячности. – Только у всех кишка тонка. При первой же ломке опять начинают.
– Я смотрю, ты у нас спец по наркоте, – невесело резюмировал гот, уже не решаясь при ней курить.
– Ага, – она нахмурилась. – У меня отец раз двадцать бросал. Каждый раз клятвенно заверял, что эта сигарета последняя. Но так и не бросил. Так что не верю я обещаниям курильщиков. Они слабаки.
– Я не слабак, – тихо сказал Вересов.
– Серьёзно? – Ленка выразительно посмотрела на его сигарету.
– Сказал «брошу», значит, брошу, – он кинул в мусорку окурок. Туда же отправилась почти полная пачка сигарет.
– О как, – уважительно сказала Ленка. – Впечатляет.
– А то, – он опять преглупейше разулыбался.
– Ничего, через недельку проверим.
– А как ты будешь проверять? – Он остановился перед ней, загораживая дорогу. – Целоваться будешь?
Ленка насмешливо фыркнула и обошла его.
– Не дождёшься.
– А почему? – Он опять загородил дорогу, очень серьёзно вглядываясь в лицо.
– Знаешь, – сощурилась Ленка, – говорят, целовать курящего человека – всё равно, что облизать пепельницу.
– Жестоко, – он даже попятился.
– Жизнь вообще жестока, – она в очередной раз обошла его.
– А я всё равно докажу тебе, что не слабак, – он догнал Ленку и пошёл рядом.
– Ты себе должен доказывать.
– Себе неинтересно.
– А ты постарайся.
– Не, я лучше ради тебя брошу курить. Так круче.
– Ладно, – милостиво согласилась Ленка. – Позволяю бросить ради меня.
Гот заржал так заразительно, что Ленка невольно улыбнулась.
– Савина, ты клёвая.
Ленка взмахнула ресницами и скромно потупилась.
– Ага, я такая.
Они постояли ещё немного у крыльца, бестолково треплясь о пустяках. Гот временами начинал привычно шарить по карманам, но спохватывался под ехидной ухмылкой Ленки и грозился исправиться. Наконец, Ленка, решительно оборвав бессмысленное времяпрепровождение, попрощалась и ушла.
Дома, едва она со всеми удобствами расположилась на диване, разложив вокруг себя вкусности, включив планшет и усугубив полное счастие щебетом телевизора, как пришла мать и погнала на кухню.
– А телевизор тебе зачем? – возмущённо гремела посудой она, сервируя обед. – Ты ж в интернете вся. И ещё всухомятку куски глотаешь. Разве так можно?