- Я поясню, в чем проблема, - продолжил его мысль Пух. - Тигеры всегда едят на завтрак репейник, потому мы и пришли к тебе, Иа.
- Все ясно, Пух.
- Нет, нет, Иа, ты только не подумай, что иначе мы бы не захотели тебя видеть...
- Я все понимаю. Но ваш новый полосатый друг... конечно же, ему надо позавтракать. Как, вы сказали, его зовут?
- Тигер.
- Тогда идем сюда, Тигер.
Иа подвел Тигера к островку самого репейникистого репейника, и махнул копытом.
- Этот репейник я приберегал к своему дню рождения, но, в конце концов, что такого особенного в дне рождения? Сегодня он есть, а завтра, глядишь, уже и прошел. Угощайся, Тигер.
Тигер поблагодарил его и в некотором недоумении покосился на Пуха.
- Это действительно репейник? - прошептал он.
- Да, - кивнул Пух.
- И Тигеры любят его больше всего на свете?
- Совершенно верно.
- Понятно, - ответил Тигер.
Набрал полную пасть репейника, храбро сжал челюсти.
- Ой! - вскрикнул Тигер.
Сел, поднес лапу к пасти.
- Что случилось? - спросил Пух.
- Жжет! - промычал Тигер.
- Похоже, твоего друга укусила пчела, - прокомментировал случившееся Иа.
Тут друг Пуха перестал трясти головой, пытаясь вытащить из пасти колючки, и объяснил, что вообще-то Тигеры не очень любят репейник.
- Тогда к чему было ломать такой хороший куст? - упрекнул его Иа.
- Но ты же говорил... - начал Пух, - Ты же сам говорил, что Тигеры любят все, кроме меда и желудей.
- И репейника, -Тигер, вывалив язык, теперь бегал кругами.
Пух с грустью наблюдал эту картину.
- Что же нам теперь делать? - спросил он Хрюку.
Хрюка ответ знал, а потому без запинки выпалил, что им надо идти к Кристоферу Робину.
- Вы найдете его у Кенги, - подсказал Иа, а потом, наклонившись к Пуху, добавил громким шепотом: "Не мог бы ты попросить своего дружка позаниматься спортом где-нибудь в другом месте? Как раз подошло время обеда, знаешь ли, а мне не нравится есть репейник, по которому только что кто-то бегал. Пустяк, конечно, можно даже сказать, что я привередничаю, но у каждого из нас есть маленькие слабости".
Пух согласно кивнул и подозвал Тигера.
- Пойдем к Кенге. Уж она-то наверняка накормит тебя завтраком.
Тигер завершил очередной круг, подскочил к Пуху и Хрюке.
- Жжется! - пожаловался он с широкой и добродушной улыбкой. - Пошли! - и умчался.
Пух и Хрюка медленно зашагали следом. Хрюка молчал, потому что на ум не приходили подходящие слова. И Пух молчал, потому что сочинял стих. А когда решил, что сочинил, тут же произнес его вслух:
Бедный наш маленький Тигер-Кисуля,
Есть не желает совсем, капризуля!