Казалось, лестница продолжалась вечно, изгибаясь вокруг себя. В итоге мы наткнулись на стальную дверь. Она открылась сразу.
Эта лаборатория совсем не была похожа на лабораторию на ферме.
Во-первых, мы вошли на металлическую площадку, с которой открывался вид на один большой зал, и во-вторых, он продолжался настолько далеко, насколько хватало света фонаря.
Трев наощупь прошел вдоль стены, поворчал и включил старый выключатель. Ряды флюоресцентных ламп помигивали с жужжанием и пощелкиванием.
— Черт подери, — сказал Трев, его голос отражался от стен.
Определенно гораздо больше, чем лаборатория на ферме.
Это место по длине могло сравниться с футбольным полем, а по ширине в два раза больше. Зал делился на секционные лаборатории, некоторые напоминали кубики, другие были полностью закрыты.
— Я здесь уже был, — сказал я. Трев многозначительно посмотрел на меня, и я объяснил, потому что все еще играл по правилам. — У меня были воспоминания об этом месте. Кто-то сбежал и я выслеживал их.
— Типично для Подразделения. Они всегда держат людей узниками, и они всегда сбегают.
Трев зашел первым, и звук наших шагов наполнил комнату, отражаясь от дальних стен. Оказавшись на полу, мы остановились, потому что не могли ничего увидеть сквозь лабиринт перегородок, которые возвышались над нами. Мы были мышами в мышеловке.
— Ты помнишь планировку? — спросил меня Трев.
— Не совсем.
— Что ж, если какие-то данные остались, они будут в системе. Нам просто нужно найти компьютер.
Мы сначала проверили ближайшую смотровую комнату. Она была закрытой,но два металлических кресла смотрели в стеклянную стену, которая выглядывала из линии рабочих станций. Компьютеров не было. Комната была абсолютно пуста. Даже в мусоорной корзине не было использованных бинтов.
Мы продолжали искать и проверили еще нескоьько смотровых. Наконец, мы нашли крмпьютер в кубике где-то посередине лабиринта. Он быстро загрузился, но сразу же всплыло приглашение ввести пароль.
— Скажи мне, что ты знаешь и этот пароль, — сказал я.
Трев сел в кресло и провел рукой по волосам.
— К несчастью, нет. Но... я могу попробовать кое-что.
Я смотрел через его плесо добрые пятнадцать минут, и все, что он пробовал, никуда не приводило.
— Я пойду осмотрюсь, — сказал я, чувствуя беспокойство и нетерпение. — Кричи, если что-нибудь найдешь.
Он что-то проворчал и я ушел.
Все смотровые комнаты были такими же, как последняя. В некоторых было одно смотровое кресло, в других — два. Больше — никогда.
Я повернул направо в одну аллею кубиков, потом налево, и обнаружил, что оказался в задней части лаборатории, где вереница комнат примыкала к бетонной стене. В каждой комнате было окно, выходящее на стену. На третьей комнате я остановился, и у меня в голове возникло изображение.