Если бы Алексей впервые бы встретился с этой ротвейлершей, то наверняка подумал бы: сверху спускается другая собака, скорее всего, сука. Здесь же была совершенно иная ситуация. Наверху происходило нечто опасное и намечался повод для схватки.
Нертов погладил собаку, снял намордник и отцепил поводок. Теперь можно и подниматься. Оба готовы для битвы.
Впрочем, преодолев четыре пролета, Алексей понял, что никакой битвы не будет. С этой проблемой он разобрался бы и без собаки, а собака — без него.
Оболтус лет шестнадцати стоял возле дверей и каким-то режущим инструментом отдирал от двери кожаную обшивку. Отодрав очередную полосу, он остановился, с размаху два раза ударил ногой по двери. Никакого результата не последовало и парнишка, подождав минуту, увлеченно принялся за работу. Воткнув свой клинок в обшивку он оглянулся и увидел Нертова с Машей, внимательно рассматривавших его в четыре глаза.
— Ты забыл ключи, мальчик? — вежливо осведомился Нертов.
Парень взвизгнул от удивления, швырнул нож в пролет, кинулся наверх. Впрочем, пробежал он лишь ступенек десять, как почувствовал за своей спиной учащенное дыхание, повернулся и опустился задницей на ступень. Нертов еще раз изумился выдержке Мэри Квин: она, как заправская служебная овчарка, остановилась рядом, внимательно глядя на тинейджера и не закрывала при этом пасть. Ее огромный розовый язык, сам по себе мог напугать кого угодно, даже если бы его не обрамляли два ряда блестящих белых зубов.
— Мальчик, тебя дома не кормят? — участливо спросил Алексей, приблизившись к маленькому подонку.
— К-кормят, — ответило чадо. — Скажите, она не кусается?
— Кусается, еще как кусается, — успокоил его Алексей. — Расскажи мне, юный дебил, кто тебя просил здесь хулиганить. Не хочешь? Маша, какое яйцо мы ему сперва откусим, правое, или левое?
Маша раскрыла пасть еще шире и так же тяжело дыша вплотную приблизила свою морду к несчастному злоумышленнику. Тот задрожал, на его грязных серых брюках появилось темное пятно. Алексей подумал, что если бы он и вправду заставил бы Машу укусить мерзавца, та могла бы возмущенно отказаться. Ведь она была благородной собакой.
— Не знаю, честное слово, не знаю, — возопил парнишка. — Один мужик, мне незнакомый. Остановил машину рядом, дал триста рублей, завтра обещал еще дать. Я был должен в эту квартиру постоянно звонить, стучать, ну там, дверь порезать, нас…. рядом. У меня папа не работает, мама больная…
— А сынок совсем больной, — заметил Нертов и схватил пацана за ухо, отчего тот взвыл еще громче. Маша коротко гавкнула и лязгнула зубами. Этажом выше приоткрылась большая коммунальная дверь без глазка и тотчас снова закрылась.