Еще как хочет. Дестини могла биться об заклад.
— Ты, Картрайт, едешь домой.
Она скрестила руки на груди.
— Ты, Джарвис, образина.
— А как же позитивные слова? — передразнил он ее, и больше всего на свете ей захотелось затолкать кулак ему в рот.
— В твоем случае образина — очень даже позитивное слово.
— Если так уж хочется выразиться, скажи «апсида»[6], все лучше, чем твоя «образина».
Тележка грохнулась на ракушечное крошево.
— Двойная причелина[7]!
— Что ты несешь?
— Это из архитектуры. Ты вместо ругательств выбираешься ведьмовские словечки, я — архитектурные термины. Или так, или начну материться. Выбирай.
— Голосую за архитектуру.
Он рассмеялся. Морган Джарвис смеялся. Дестини понравилось. Это обнадеживало.
— Прекрати свои попытки избавиться от меня. Зуб даю, тебя всего трясет где-то глубоко внутри твоего пострадавшего организма, а я, между прочим, та самая ведьма, которая может тебя пополам сломать и не вспотеть!
— Испанская штукатурка! Да ты даже тележку у меня не отберешь. — Он попытался приподнять тележку, доказать, что он прав, но только разразился проклятиями, и Дестини поняла, что его пострадавший организм получил очередную взбучку. Морган быстро бросил тележку обратно на землю, и в этот раз его ругань ничего общего с архитектурой не имела.
Они снова принялись играть в свой вариант перетягивания каната, и было очень кстати, что Дестини, в отличие от Моргана, была обута.
— Никогда в жизни так сильно не хотела превратить человека в червяка. Еще раз повторяю: я остаюсь.
— Я сам перетаскаю твои вещи обратно в лодку. И ты уедешь. Сегодня же. Сейчас.
От злости у нее закололо в руках и ногах, что дало Моргану шанс завладеть тележкой. На этот раз он ее без труда поднял и побежал с ней к морю, ойкая на каждом шагу.
Несмотря на алую пелену перед глазами, Дестини все-таки удалось взять себя в руки и обдумать возможности. Нет лодки — нет пути домой.
Морган добежал до лодки в тот самый момент, когда Дестини, не отстававшая ни на шаг, успела отвязать швартовый канат.
Он опустил тележку, чтобы поставить в лодку, которую тут же увело волной в море. Тележка со всеми вещами пошла ко дну, как гангстер в цементных сапогах. Вместе с ней утонуло сердце Дестини.
Разозлившись не на шутку, она ударила его в плечо.
— Там вся моя одежда, чтоб ты скис!
Совершенно не ожидая нападения с ее стороны, Морган пошатнулся и полетел в ледяное октябрьское море.
— Морган! — взвизгнула Дестини. Она вовсе не собиралась его топить, но, когда он вынырнул, ее злость вернулась с удвоенной силой. — Так тебе и надо за то, что утопил мою одежду.