– Это искусство любви. В Индии молодые женщины обучаются правилам любовной игры и ласкам, которые особенно нравятся мужчинам. Кама – индийский бог любви, и эта вещица… – Клементина выразительно посмотрела на предмет, которым Сара уже не размахивала, а просто держала в побелевших пальчиках. – В общем, думаю, обращаться с такими вещицами индийские женщины умеют прекрасно. Мне ее подарил Натаниэль Келли, богатый ирландский торговец. Очень приятный мужчина… Он опасался, что я забуду его, пока он будет на чужбине!
Она улыбнулась, взяла костяной фаллос из рук моей невестки и поднесла к глазам.
– Ему не повезло! Корабль его потонул в Индийском океане, возле Мальдив. И это все, что мне от него осталось!
Улыбка стала шире, и по выражению лица Клементины было легко догадаться, какое направление приняли ее мысли. Мы втроем прыснули от смеха. Раздался пронзительный возглас, и мы обернулись к двери. Там стояла служанка с пунцовым, как вишня, лицом и смотрела на «мужское орудие» круглыми от удивления глазами.
– Что-то случилось, Флора? – заикаясь от смеха, выговорила наконец Клементина.
– Я вот зачем… – запинаясь, начала девушка, которая, судя по всему, уже знала, копию какого «предмета» держит в руках ее хозяйка. – Эгги хочет еще раз обговорить с вами меню завтрашнего ужина, мадам. У нее что-то не ладится.
– Скажите ей, что я спущусь через пару минут.
– Хорошо, мадам.
Девушка поспешно выбежала в коридор. Клементина бережно уложила «вещицу» в шкатулку и опустила крышку. Потом извинилась перед нами и отправилась в кухню. Сара с улыбкой на устах принялась за свою работу – эта маленькая комичная интермедия вернула ей хорошее настроение. Я села в обитое дамастом и украшенное золоченым галуном кресло, сбросив туфли, положила ноги на мягкий пуфик, отпила немного сладкого янтарного нектара из бокала и закрыла глаза.
– Вы с ней давно знакомы?
– С кем? С Клементиной?
– С Клементиной или с Ишобель, как тебе больше нравится.
– Мы познакомились у графа Маришаля два года назад. Она сопровождала маркиза. Я ее очень люблю. Знаю, дружить с куртизанкой – не слишком благоразумно, люди начинают болтать всякое, но она – моя единственная подруга в этом городе!
Я открыла глаза и посмотрела на невестку. Она склонилась над бумагой, зажав губку зубами и хмурясь от напряжения.
– Счастлива ли ты, Сара?
Перо застыло над чернильницей.
– Да, – ответила она и медленным движением положила перо на стол, а потом посмотрела на меня. – Или буду счастлива, когда Патрик выйдет из тюрьмы.
– Я хотела спросить, счастлива ли ты с моим братом здесь, в Эдинбурге?