– Да. Значит, если кому-то и нужно было уехать из долины, так это мне, а не Кейтлин. Раз уж обстоятельства сложились так, а не иначе, я решил, что теперь ничто не мешает нам пожениться. Но когда я вернулся в Карнох, она уже уехала. Я думал, что потерял ее навсегда. И именно в этот момент я понял…
– Что ты понял? – спросил Дункан с ноткой нетерпения в голосе.
– Что по-настоящему ее люблю. Страх потерять что-то или кого-то заставляет нас понять, насколько нам это дорого.
– Но что делать, если этот кто-то для нас недостижим, если быть вместе невозможно?
Эти слова Дункан произнес шепотом. Лиам посмотрел на сына с нежностью. «Мой сын влюбился в девушку из рода Кэмпбеллов! Да поможет ему Господь!»
– Все достижимо в этом мире, если хочешь этого всей душой. Только придется хорошенько потрудиться.
– Даже если это грозит нам обоим большими несчастьями?
– Да любишь ли ты ее по-настоящему, сын?
Юноша вздрогнул и посмотрел на отца. Было очевидно, что он смущен.
– Люблю ли я ее по-настоящему? Я сам себя все время об этом спрашиваю, отец, – ответил он после паузы. – Надо признать, характер у нее прескверный.
Лиам засмеялся и ласково похлопал сына по плечу.
– Она же из Кэмпбеллов, не забывай!
– Да разве забудешь? No obliviscaris!
Дункан на мгновение смежил веки, открыл глаза и улыбнулся усталой улыбкой.
– Что между вами произошло?
– Ничего, в общем-то. Я думал, что… Я вел себя с ней пристойно. Я хочу сказать: обращался с ней как с леди. В один момент мне показалось, что она вдруг переменилась ко мне… И тогда я…
– Уж не хочешь ли ты сказать, что ты попытался ее… соблазнить?
Дункан ответил не сразу. Лиам тяжело вздохнул.
– Знаю, не стоило, но я не принуждал ее, отец, клянусь тебе! Но в последнюю минуту она…
– Я подозревал, что что-то подобное между вами все-таки случилось. Ты сам не свой с тех пор, как вернулся в лагерь. Надо встряхнуть тебя как следует, мой мальчик, потому что сражение нас ждет нешуточное.
Выражение грусти на лице у Дункана уступило место беспокойству.
– Отец… я хотел спросить насчет сражения… – Он сглотнул, и лицо его исказилось страхом.
– Нет ничего постыдного в том, чтобы страшиться войны, Дункан. У любого здравомыслящего человека при виде вооруженного противника поджилки дрожат от страха. И поверь, я не исключение!
Дункан какое-то время смотрел на отца, потом поднял глаза к украшенному звездами небесному своду, раскинувшемуся у них над головами.
– Дедушка Кеннет убережет нас.
Сердце Лиама сжалось от волнения. Минуту назад они с сыном разговаривали, как мужчина с мужчиной, и вот мгновение – и его сын снова превратился в ребенка. И этого ребенка ему предстояло повести с собой в бой.