– Пшла! – прохрипел он, отчаянно колотя рыбину по морде подошвой ботинка. Это было рискованно, так как реакция у рыбины была отменная и велики были шансы остаться без ноги. В стремлении ухватить его за ботинок рыбина отцепилась от прута и лязгнула челюстями в воздухе, но, промахнувшись, полетела вниз, в родную стихию.
Все это вызывало неподдельный восторг команды этого чертова корабля. Видать, с развлечениями здесь напряжёнка. Так или иначе, окунать его в воду больше не стали, и клеть со скрежетом вернулась в пространство над палубой. Правда, в другую ее зону, опустившись среди хаотического нагромождения других клеток разных форм и размеров. Щелчок – и палуба понеслась прямо в лицо, встретив пленника болезненным ударом.
Семинарист застонал от боли. В лицо ударила резкая вонь, которую не разгонял даже морской ветер. Немного придя в себя после «катания» на издевательской «карусели», он разглядел источник всего этого смрада.
Узник оказался посреди какого-то подобия зверинца: окружившие его клетки были забиты самыми разными обитателями – от человекоподобных существ до каких-то чудовищных насекомых размером с крысособаку. Прямо на него сквозь мощную решетку налитыми кровью глазами пялился здоровенный мутант, отдаленно напоминавший гориллу. Какой-то зубастый монстр поменьше пытался дотянуться до него сквозь прутья длинной когтистой лапой. И хотя расстояние казалось безопасным, парень невольно вжался в противоположную стенку клети.
– Новенький! У нас новенький! – захихикал какой-то тощий уродец с горбом и лысым черепом неправильной формы.
– Свежее мясо, – раздувая ноздри, прорычал гориллоподобный мут. Он отдаленно походил на нео – только сходства с человеком в нем было еще меньше. – Мое!
– Иди к черту! – пробормотал Книжник.
– Говорящее мясо, – мут оскалился, продемонстрировал кривые клыки, облизнулся – язык у него был синюшный, как у покойника. Указал на парня черным пальцем с загнутым ногтем: – Мое!
– И мне! И мне кусочек! – запричитал уродец. – Потрошков мне! Печоночки свеженькой!
Тут Книжник не выдержал. Заорал, тряся прутья и раскачивая клеть:
– Заткнитесь! Заткнитесь все! Я человек – слышите?! Человек, а не мясо! Никто меня не сожрет, я сам вас сожру – поняли?!
Выпустив пар, он вдруг замолчал и как-то резко сник под неподвижным взглядом гориллы. Похоже, его вопли не произвели на угрюмого мута никакого впечатления.
– Лучше не рыпайся, – сказал кто-то за спиной. – Могут ведь наказать – по-настоящему, а не этой детской «каруселью».
Парень обернулся. И не сразу разглядел решетку в корабельной надстройке, скрытую тенью клетки с каким-то сонными ящерами, улегшимися друг на друга слоями. Сначала он увидел только глаза – точнее, белки, сверкнувшие в полумраке. Потом разглядел и самого говорившего.