– Не в этом дело, – Герцог поморщился, не зная, как объяснить. – Это зреет внутри – и раскрывается в один момент. И ничего с этим уже не поделать – проснулся в тебе Вольный – ты стал Вольным, проснулся горожанин – станешь горожанином, проснется Червяк – делать нечего, будешь всю жизнь в земле ковыряться. Только с пришлыми, вроде вас, такого не случается.
– Удивительно, – проговорил Книжник, не особо веря в слова Герцога.
– Ничего, скоро сам поймешь.
– Вопрос в другом, – сказал Книжник. – Что нам теперь делать с этим кораблем? Куда податься? Где спрятаться?
Зигфрид усмехнулся, гулко ударил ладонью в перчатке по железному ограждению мостика:
– А чего здесь раздумывать? Раз чужакам у вас место лишь в Гавани – правь в Гавань!
– Что это такое? – Книжник указал на бледное свечение, возникшее в тумане прямо по курсу.
– Маяк, – отозвался Герцог. – Впереди Гавань.
Свечение усиливалось и вскоре превратилось в какое-то трепещущее световое пятно.
– Как он работает? На электричество не похоже, – сказал Книжник. Герцог пожал плечами:
– Так откуда здесь электричество? Электричество только на Торге.
В подтверждение его слов по правому борту из тумана выползла приземистая башня, наполовину выкрашенная грязно-красным. На плоской вершине башни полыхал приличных размеров костер, за которым двигался большой металлический щит. Надо думать, зеркало-рефлектор.
– Неплохо придумано, – сказал Книжник. – Похоже, здесь у вас оживленные места.
– Лучше бы они были менее оживленными, – хмуро отозвался Герцог.
Не было похоже, что он рад своему приходу в эти места. Можно было подумать, что в своей железной клетке под властью пиратов он ощущал себя более спокойно.
«Железный Таран» медленно вползал в узкий канал Гавани. Непрекращающийся дождь придавал этим и без того унылым холодным местам еще более мрачный вид. Книжнику уже доводилось видеть древние пристани в Севастопольской бухте. Здесь все было иначе, тесные доки были совсем не похожи на южные просторы. Тесные и мрачные каменные берега сжимали мутные воды реки, впадавшей в Залив. Все здесь носило на себе печать Последней Войны – серые руины и торчащие в небо остатки стен с мертвыми глазницами окон, искореженные портовые краны, несмываемая черная копоть на камнях и бетоне. Даже время не смогло смыть следы огня и смертоносного железа. Воронки, пробоины, останки боевой техники – похоже, бои здесь были не шуточные.
– Даже не думал, что здесь были такие же битвы, как у кремлевских стен, – сказал Книжник. – Выходит, мы вообще ничего не знали о наших дальних рубежах. А ведь вы тоже бились на нашей стороне.