была охеренно вкусной. Рыба таяла во рту, а картофель был хрустящим, золотистым и лѐгким. От
устриц пахло океаном. Гребешки были приготовлены безупречно.
Между ними возникло комфортное молчание, он уже несколько лет не чувствовал такого.
Мэйсон уже наелся, но попытался впихнуть в себе последний кусочек.
– Чем ты занимаешься в свободное время? – она посмотрела на него и взяла очередную
устрицу. На мгновение он задумался о том, сколько она ела и чувствовала ли себя нормально из-за
возможных последствий.
О, Боже. Он откинулся назад на стуле, и ненадолго позволил себе мысленно представить
Билли, лежащую под белой простыней, в одиночестве, на кровати с руками запущенными в брюки,
пока с еѐ губ срывались стоны.
Это должно закончиться. Ему действительно надо потрахаться. И больше не есть устриц.
Он откашлялся.
– У меня нет свободного времени. Работа отнимает почти всѐ время, – сказал он, и сказанное
ему самому показалось неестественным. – Сорок первая утверждала, что я – вампир и никогда не
сплю.
– А ты? Вампир? Может мне нужно носить чеснок? – рассмеялась она.
– Нет, я просто веду активный образ жизни. Я знаю, чего хочу, и я получаю это.
– Да, я даже не сомневаюсь, – она покачала головой, но на еѐ губах была улыбка. – Даже
вампиры живут общественной жизнью, не так ли? Общие собрания, беспокойство о ценах на гробы.
Уклонение от деревянных кольев.
Он услышал еѐ смех и тихо выругался. Это было неправильно. Если он потеряет фокус, то
вернѐтся в состояние, в котором прибывал, когда потерял Руби. Пора вернуть всѐ на свои места.
– Перед тем, как мы начнѐм, я хочу, чтобы мы поняли друг друга. Моя личная жизнь – это
личное.
Она широко раскрыла глаза и покраснела.
– Согласна. Моя ошибка. Больше не повторится, – она заставила себя встать, избежав его
взгляда. – Мы… хм… пора идти. Уже поздно.
Она мгновенно отступила. Тѐплая, открытая женщина скрылась за стеной. Еѐ лицо
побледнело, глаза смотрели в пустоту, и он без слов закончил спор. Тѐплая энергия пропала быстрее,
чем человек в Сахаре выпил прохладное пиво. Чѐрт, он не хотел еѐ задеть, но маленький разговор
был так же неважен, как и публичное проявление любви на его дне рождения. Он должен удержать
Сорок вторую. У него нет времени искать Сорок третью. Проект этого дома двигался медленнее, чем
лениво проходившая конвенция…
– Я не хотел показаться грубым, но сейчас моя жизнь в большей степени связана с бизнесом, –
он смотрел на восходящую луну, которая приветственно серебрила волны. Парочка и их собака