Повернулся к женщине и, через силу улыбнувшись, представился:
– Соколов. Андрей Соколов.
Понедельник, 03 октября 1977, день
Москва, пл. Дзержинского
– Нет, ничего нового, – напоминающий добродушного бегемотика криминалист огорченно покачал головой, – чернила и бумага стандартные, почерк тот же. По микромаркировке – конверт куплен в центре города, в Дзержинском районе. Микромаркировка тетрадных листов дала тот же результат. Пыльцы нет, так и не сезон. Перхоти заметно меньше, так опять же – тепло еще, шапки не носим… В общем, дополнительных зацепок не появилось.
Жора огорченно вздохнул, поднимаясь со стула:
– Жаль, Лазарь Соломонович, очень жаль… Ну что ж, будем цедить сетями воду дальше, до посинения, пока не зацепим.
Бегемотик погрыз дужку очков и, чуть поколебавшись, добавил:
– Мысль у меня тут, Жора, появилась. Если операция важная и долгосрочная, и вы ожидаете появления новых писем, то можно попробовать нестандартный вариант…
Минцев скользнул на стул обратно и с укоризной заметил:
– Как вы могли, Лазарь Соломонович, даже на минуту представить себе, что я могу заниматься не важной работой? Шо я, поц какой? – и, посерьезнев, добавил, – очень важная, очень, поверьте. И, полагаю, письма еще будут.
– Тогда смотрите, Жора… По конвертам, как мы поняли, в данном случае точно район не определить, ни по микромаркировке, ни по местам вбрасывания. Но и покупают их часто на ходу, в случайном месте. А вот баночку чернил, заметьте, обычно берут недалеко от дома, правильно? Вот вспомните, где вы обычно покупаете чернила?
– Хм… – Жора наморщил лоб, припоминая. – А ведь верно, я всегда в канцелярке возле дома беру.
– Вот! – палец-сарделька возделся к небу. – А почему?
Минцев задумался, потом неуверенно предположил:
– Эээ… Чтоб уменьшить вероятность случайного расплескивания в портфеле?
– В точку! Именно! Флакончик не герметичен и, если потрясти, то пара капель может вытечь при неплотно закрытой крышке. А это – неприятно. И, заметьте, молодой человек, впрок чернила обычно не запасают. Сколько вы берете за раз? Один флакон? Два?
– Один, Лазарь Соломонович, один, – кивнул Жора.
– Вот! Почерк там высоконаработанный, а это значит, что пишет этот человек регулярно и в немалых объемах. Так что, скорее, за квартал флакон уходит, – криминалист победно поглядел на Минцева поверх очков и выложил, – я тут вспомнил байку, что мой учитель рассказывал. Якобы в 1934 году на семнадцатом съезде партии каждому делегату в чернильницу на его месте были налиты чернила с индивидуальным составом присадок. А после голосования по результатам экспертизы бюллетеней выявили тех, кто проголосовал против Сталина. Смотрите, Жора, а что, если попробовать сделать такие специальные партии чернил для Ленинграда и, заменив ими обычные, реализовывать в привязке к строго определенным кустам продаж, а?