Баронессе с самого утра нездоровилось. Сказывались последствия жизни прожитой в Коттай Дунсоне. На лестной дороге девушку укачивало, у неё раскраснелись глаза, а от лесных запахов постоянно болела голова. Серое и унылое утро началось с небольшого скандала, когда за завтраком Бруно вежливо, как мог, напомнил девушке об обещанном поцелуе. Подобная бестактность, да ещё и сказанная в то время когда бледная, с покрасневшими глазами Мари пыталась втолкнуть в себя хотя бы немного простецкой походной похлёбки, прорвала и так едва сдерживаемую плотину раздражения.
Расшатанные событиями последних дней нервы Дэ’Жеро сдали. Она вспыхнула и излила давно копившееся недовольство, да и простую человеческую обиду на глупо хлопающего глазами парня. Если верить девушке, Бруно был виноват во всём, начиная с грехопадения местного Адама и заканчивая колдобинами на дорогах соседнего государства. В конце концов, когда слова иссякли, а истерика переросла в слёзы, Мари вскочила и, схватив походный котелок, надела его вместе с ещё не остывшим содержимым на голову нашего штатного идиота.
Так мы остались без завтрака. Точнее я с Гуэнем пострадал лишь отсутствием добавки, потому как похлебка, приготовленная мной из муки, овса, лука и вяленого мяса уже плескалась в наших мисках, в то время как благородные рыцари решили дождаться, пока насытится дама. Дама же, свершив праведную месть, гордо хмыкнула и, подхватив свою миску с ложкой, скрылась в фургоне.
Бруно, конечно, может и перехватил чего, пока с воем и всхлипами стирал с лица густую кашицу, а вот благородный Амадеуш, остался с пустым животом. Мы с эльфом заржали в полный голос, когда Кравчик визгливо потребовал, чтобы я приготовил ему новую порцию, и сполоснув миски в остатках питьевой воды, полезли на козлы, посоветовав ему пожевать травку, ну или камушек пососать.
Провожали нас две пунцовых рожи. Если сер Алеющий Благоверный полностью соответствовал своей рыцарской кличке из-за очередного приступа ярости и метал в нас гневные взгляды, то обваренная морда Бруно, с непониманием и обидой глядела исключительно на фургон. Сказать по правде оруженосца мне было немного жалко.
— Хм… А у тебя неплохо получается! — удивлённо сказал эльф глядя на мои руки, через несколько минут после того как наш меланхоличный мутант вновь двинулся в путь.
Всё дело в том, что мне было откровенно скучно. Особенности современного человека из моего мира, постепенно брали верх и медленное, утомительное путешествие на телеге из точки «А» в точку «Б» начинало было донельзя однообразным, к тому же меня потихоньку начинал мучить информационный голод. Интерес к красотам фэнтезийного мира ослаб, да и стройные ряды многовековых деревьев, тянущиеся вдоль едва заметной дороги, уже не радовали глаз буйством красок и причудливостью форм.