Я остановился у очередных дверей. В отличии от всех остальных они почему-то оказались запертыми. Но меня такое небольшое препятствие не остановило, тем более замок был весьма хлипким, пару решительных движений отмычкой — и вход свободен. И едва войдя в комнату, я сразу понял, что мои старания наконец-то вознаграждены. Луч фонаря выхватил стоящую на столе записывающую аппаратуру. Эту технику мне приходилось видеть не раз, а потому никаких сомнений в том, что это именно то, че го я искал, у меня не возникло. Более того, аппарат работал, бабины магнитофона исправно крутились. Если бы в кабинете Ланиной сейчас кто-либо разговаривал, то слова записывались на ленту.
Я посвятил фонариком вокруг; я находился в совсем крошечном помещении, не больше семи-восьми квадратных метров, где кроме стола, на котором стояла аппаратура, и стула больше ничего не было.
Я раздумывал, что делать мне со своей находкой; разбить ее вдребезги или оставить все как есть. Главное теперь известно, кто поставил «жучек» и кто пользуется его услугами. Ну а что делать дальше, необходимо тщательно подумать.
Я столь глубоко погрузился в свои размышления, что не слышал ничего вокруг. А напрасно, так как внезапно в комнате зажегся свет. Я резко обернулся и увидел хозяина дома. Он стоял в нескольких шагах от меня, а пистолет, который он держал в руках, уставился прямо мне в грудь.
— Здравствуйте, Александр Александрович, — произнес Орехов. — Как гостеприимный хозяин я, конечно, рад, что вы оказали мне честь и посетили меня, хотя не помню, чтобы я вам высылал приглашение.
Несколько секунд я молчал, приходя в себя от неожиданности и, ругая себя последними словами за допущенную оплошность. Я был так уверен, что дом пуст, что потерял бдительность. Но раз уж попал в такую переделку, надо выходить из нее с честью.
— А у меня создалось впечатление, что вы меня хотели пригласить.
— Я показал на аппаратуру.
Орехов тоже посмотрел на нее, при этом пистолет нырнул куда-то вниз, и у меня возникло искушение вырвать оружие из его рук. Кажется, он почувствовал исходящий от меня импульс, так как испуганно отпрянул и снова навел на меня свое оружие. И хотя моя жизнь зависела теперь от находящегося на курке его пальца, я понял, что он напуган больше меня.
Надо отнять у него эту стрелялку, иначе со страха он может натворить большие глупости. Но осуществить эту операцию было не так-то просто, так как Орехов был настороже.
— И давно вы прослушиваете разговоры в доме Ланиных? — спросил я.
— Это не ваше дело, — хмуро отозвался Орехов.