- Хлопцы, ну и хули на улице мёрзнуть? Айда сюды!
Коля Кныш и Коля Замковой, собственными персонами. Двое из ларца, одинаковых с лица. Около минуты они зачумлённо-внимательно всматривались в меня. Наконец, видно признали и потопали к дверям трапезной:
- Антон, ты?!!!
- Я, Мыколы, я. Вы бы хоть срам свой ладошками прикрыли, охальники. Дети и бабы кругом. - попугал их я.
Они ойкнули и скукожились, пытаясь скрыть свои хрены ладошками. Но на сцене появился Одессит:
- Парни! Возвращаемся обратно. Там возле дверей шкафы. В них одёжа для вас. Одевайтесь и возвращайтесь сюды, а я вам водки налью. - возвестил он командирским голосом.
«Парни» на полусогнутых порскнули обратно в двери «инкубатора».
- Ты их знаешь? - взглянул на меня капитан.
- Конечно, Яша. Это мои друзья. Гарни хлопцы!
Через пару минут «гарни хлопцы» уже сидели за столом в трапезной. Опять ритуал повторился: - Отпаивание водкой, введение в курс дела, рассказы о себе. О 1695 годе мы с Яшей «нечаянно» умолчали. Хлопцы с бутылкой водки и картами до вечера были отправлены знакомиться с окрестностями. Мы с Яшей опять насели на компьютер Острова. Это было покруче «Фауста» Гёте.
За ужином все встретились в баре. Я уже успел покормить цыплят и схимичить свою коронную жареную картошку. Хлопцы оббежали Остров, даже на горушках с батареями побывали. Зациклились на шхунах и «Доминаторе», и теперь жаждали информации. Какая была информация, и я, и Яша им слили, но опять все в соплю напились. Иначе было в пору с катушек съехать. Спали все в трапезной, а я возле цыплят. Видно материнский инстинкт прорезался.
Утром я кормил цыплят, а Яша готовил завтрак. Вдруг Кныш забегает в трапезную и выпаливает:
- Там японцы! - а под глазом у него краснота явно обещает стать полновесным синяком. Мы с Яшей выглянули в окно.
Я тут же распахнул дверь:
- Петручио, Джон!!! Не бейте меня! Это я, Лёлик!
Два голых корейца перед дверью «инкубатора». Но Эти Корейцы, самые дорогие корейцы моему сердцу. Это Друзья!!!
Я бросаюсь к ним. Бегу, спотыкаюсь, падаю. Снова бегу, снова спотыкаюсь, снова чуть не падаю. Но они не дают мне упасть и подхватываот от самой земли…
- Петька, гад! Джон! - я мутузю их по головам. Мною овладевает какая-то истерика. Не знаю, почему… А может потому, что это Друзья Детства и Юности?
Сам их веду одеваться и за перстнями. А затем в трапезную. Там уже собрались все «наши», представляю их всех друг другу.
С кельями-люкс-номерами разобрались быстро, согласно номерам на кольцах, одежда и обувь новосельцев совпала полностью с хранящейся в шкафах. Дальше не стали мудрить.