Я засмотрелась вдаль, на мерцающие огоньки окон. Его слова медленно проникали в мой мозг, как жидкость впитывается в толстую ткань. Позади нас, в глубине паба, кто-то бросил монетку в музыкальный автомат, и раздалась музыка. Я не могла вспомнить, что это – что-то до боли знакомое.
– Что это играет?
Стю прислушался:
– Так и вертится на языке…
Мы замерли, вслушиваясь в еле слышную мелодию, пока она не стихла совсем.
– Incubus, – наконец сказал Стю.
Невидящими глазами я уставилась глубоко в темноту и сделала большой глоток. Мы так и остались сидеть, склонившись друг к другу, каждый с наушником в ухе, хотя там давно ничего не играло.
Status: не прочитано
23:59 22 июня 2015, понедельник
Nick Cave and the Bad Seeds – «The Kindness of Strangers»
– Хочешь, покажу кое-что? – спросила я, повернувшись к Стю. Наши лица были совсем близко. – Только сегодня нашла. У тебя есть ноутбук?
Стюарт кивнул и отправился за ним.
Пару минут спустя он вернулся и уселся на прежнее место, наши колени соприкоснулись. Я ввела нужный запрос. На экране показался крупный шрифт: «Голубой ангел»: в подвале снесенного здания в манчестерских трущобах найден неопознанный труп девушки в голубом платье. Заметны следы удара по голове. Из-за хорошего состояния тела полиция затрудняется определить дату смерти: по их мнению, трагедия случилась в промежутке между 1975 и 2008 годами».
– Это не она, – уточнила я, когда он пробежал глазами по экрану. – Платье не ее и лицо тоже. Они сделали реконструкцию по черепным костям – вот, смотри. Сейчас считают, она умерла в начале восьмидесятых. Но статью я давно уже обнаружила. Суть не в ней.
Я дотронулась пальцем до курсора, навела его на строку поиска и ввела имя и фамилию: Малкольм Джеймс. Высветилась страница в Фейсбуке, и я перешла на нее.
– Кто это?
– Брат Алистера. Смотри, – я открыла фотоальбом, – Али жил в Манчестере, недалеко от того места, где нашли труп. Это было как раз в восьмидесятые.
– Ого, как ты докопалась?
– Все просто: поискала газетные статьи восьмилетней давности, узнала его фамилию, нашла в Фейсбуке его брата. У него есть памятный альбом с их детскими фотками. Они выросли в нищенском районе Манчестера Энджел-Мидоу. У их отца был там паб. Как только я узнала, что Алистер – манкунианец, сразу вспомнила про эту Джен… Джейн Доу, – я говорила быстро и сбивчиво. – А знаешь, что еще странно?
– Ну? – В глазах Стюарта читался живой, почти детский интерес.
– Возле трупа нашли жестяную табличку с рекламой «Гиннесса», их еще в пабах вешают на стены, знаешь?
Он кивнул:
– У нас тоже такие есть.