— Ужас! — не выдержала Саломея. — Девочка погибла?
— Сложный вопрос!
— То есть?
— Не знаю точно, не скажу!
Удивлённая, она взглянула в лицо старика. Тот задумчиво:
— Видимо, нашлась добрая душа… Отпустили! Возможно! — Отвернулся, дёрнул головой. — Не скажу, не знаю!
В комнате повисло тишина. Затем Константин Григорьевич поднялся, подошёл к тумбочке, где стоял музыкальный центр, нажал на клавишу. Она услышала что-то знакомое. Убавил громкость. Вспомнила. Бетховен. «Ода радости». Тоже поднялась.
Поняла, — в разговоре поставлена точка. — Милая Саломея! Помог вам чем-то? — Константин Григорьевич сутулясь, и, уже тяжело опираясь на палку, направился к входной двери. — Помогли! Очень помогли! — В знак благодарности, слегка коснулась его плеча. «Одиночество в старости! — подумала. — Врагу не пожелаешь!». Улыбнулась. — Разрешите мне вас навещать?
Старик сделал неудачную попытку выпрямить спину, уловив в её голосе жалость. Холод промелькнул в живых, умных глазах.
— Милости прошу, детонька! — Затем, вдруг, чёрствое, — честь имею!
«Ну и, слава богу! — подумала, — характер демонстрирует! Значит, проживёт долго!»
В коридоре подъезда полутёмно. Осторожно спустилась по лестнице, стараясь не прикасаться к выщербленным деревянным перилам. Лавка была пуста. Местные алкоголики видимо, собрали нужную сумму. Свидетельством чего служили песни в исполнении нестройных пьяных голосов, внезапно раздавшихся откуда-то сверху. Не доходя до машины, щёлкнула брелоком. Вдохнула лесной вечерний воздух.
Отъехав недалеко от этого, как его окрестила, «зелёного» квартала, заметила постер: «Медицина с человеческим лицом: урология, гинекология».
На душе было скверно. Из головы не выходил беспомощный гордый старик. А то, что поведал, не давало покоя, будоражило воображение. И всё же, немного пугающий слоган заставил усмехнуться. Саломея внезапно почувствовала жажду. И тут, справа от трассы, заметила торговый павильон. Он работал круглосуточно, об этом вещала круглая красно — белая вывеска на плоской крыше — «24».
— Бутылку минеральной! Без газа! — обратилась к улыбчивой женщине. Одновременно услышала со стороны, где тусовались трое молодых людей:
— Да знаю я, эту красавицу! — Саломея оглянулась.
К выходу направилась стройная длинноногая девушка. Даже со спины выглядела как модель, сошедшая с глянцевой обложки журнала.
— Её Мишка, из нашего дома, бычара такой, весь из себя, трахает! — Парень осклабился, поднёс банку пива ко рту.
Девушка остановилась. Длинные, светло-русые, блестящие волосы веером взмыли в такт поворота, неожиданно, растянув губы в ироничной улыбке, коротко спросила: