«Съезд семнадцати» (фактически — восемнадцати, если считать жену М. А. Сильвина, хотя восемнадцатым участником съезда шутя называли маленькую Олю, которая не сходила с рук Пантелеймона Николаевича на протяжении всего совещания) доставил нам много радостных минут. Разделенные пространствами, реками, тайгой — мы были так рады просто увидеться, и разговорам не было конца.
Гости пробыли в Ермаковском три дня. Обедали то у Сильвиных, то у нас; ходили на прогулки в окрестности села. Словом, все было очень тепло и сердечно.
В эти дни я снова встретилась и познакомилась ближе с женой Владимира Ильича — Надеждой Константиновной Крупской. Впервые мы встретились с нею в петербургской «предварилке», куда я приходила на свидание с Лепешинским, а она — с Лениным.
Надежда Константиновна произвела на меня впечатление человека очень сдержанного и малообщительного, но чрезвычайно доброго и душевного. При встречах она всегда расспрашивала о здоровье друзей и стремилась оказать им посильную помощь.
Вспоминая прошлое, я стараюсь восстановить в памяти образы своих друзей и товарищей по борьбе, рассказать о них все, что знаю, все, что помню. Но ни о ком не хочется поведать с такой силой, как об Анатолии Ванееве.
Анатолия Ванеева в средине девяностых годов прошлого века хорошо знали передовые рабочие Нарвской заставы — путиловцы. Сын нижегородского чиновника, он еще в Нижнем Новгороде, учась в реальном училище, примкнул к марксистскому кружку. В 1893 году он стал студентом Петербургского технологического института и сразу же включился в революционную борьбу.
В феврале 1895 года Ленин выдвинул перед всеми социал-демократическими кружками вопрос о переходе от пропаганды к действенной, живой агитации. «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», в основании которого участвовал и Ванеев, вынес решение о переходе к новым методам революционной работы. В связи с этим в рабочие кружки были направлены активисты — члены центральной группы «Союза борьбы». В. В. Старков, например, руководил кружком за Нарвской заставой; а Анатолий Ванеев, известный в подпольных партийных кругах под кличкой «Минин», стал руководителем кружка, собиравшегося на квартире работницы Петербургской резиновой мануфактуры (ныне «Красный треугольник») Фани Норинской.
Кружковцы, большинство которых составляли путиловцы и рабочие прядильных фабрик, сразу полюбили этого светловолосого юношу с василькового цвета кроткими глазами и ясной, доброй улыбкой. Всегда строгий и неумолимо требовательный к себе, он приходил в гнев, сталкиваясь с нечестностью, несправедливостью среди тех, кто решил отдать себя суровой революционной жизни. В ту же декабрьскую ночь, когда были арестованы Ленин, Кржижановский, Лепешинский и другие, был взят полицией и Анатолий. Четырнадцать месяцев заключения в каменном мешке Петербургской «предварилки» оказались для него губительными: он заболел туберкулезом.