— Обыскали? — Густые брови начальника сдвинулись и окончательно превратились в одну сплошную мохнатую гусеницу на лбу.
— Так точно, товарищ мастер-капитан. У нарушителей изъяты странные технические приспособления.
— А ну-ка, покажи! — Здоровенная лапа капитана, перевернутая кверху ладонью и от этого схожая с экскаваторным ковшом протянулась вперед и рыжий тут же вложил в нее сливу РГД.
— Вот! — Отрапортовал он. — Странное приспособление. Другие оригинальные вещи изъяты и находятся в боксе хранения челнока. Разрешите и их продемонстрировать?
— Нет, — капитан с угасающим интересом повертел гранату в руках, а затем просто отправил в карман. — Сдайте научникам. Составьте опись и все такое, а яйцеголовые пусть ломают головы, что напридумывали дикие на этот раз.
— Что делать с арестованными?
— Хлипкие они какие-то. — Капитан брезгливо, сверху вниз, с чувством собственного превосходства осмотрел арестованных и кивнул куда-то в сторону. — Посадите их в клеть в четвертом секторе. Там где хозяйственный отдел. На таких и нормальных камер жалко. На научников похожи. Такие же немощи бледные. Посадите в клеть и за работу. Отчет должен быть на столе еще до обеда.
— Слушаюсь, — в голос громыхнули полицейские и, подгоняя арестованных дубинками, поспешили в указанном направлении. Действовали он по старым писаным канонам. Вид имели придурковатый, но ретивый и исполняли приказы командования чуть ли не бегом. Майор даже зауважал мастер-сержанта, привалившегося сейчас к дверному косяку, и потрошащего толстыми пальцами здоровую сигариллу. Держать в узде таких богатырей, беспрекословно выполняющих любой каприз, значило иметь непоколебимый авторитет.
Смотреть собственно больше было и нечего. Редкие, подстриженные неумелой рукой никчемного садовника кусты, жухлая трава, да обугленная от двигателей патрульных катеров бетонка. Вот, пожалуй, и все, за исключением одного но. Даже из-за стены, из-за высокого забора, особо не напрягаясь и чуть подняв голову, можно было с легкостью различить грандиозный монумент. Две фигуры, мужская и женская, стоявшие рядом и возвышавшиеся над этим миром, были настолько гигантскими, что руки их, поднятые вверх, периодически скрывались в красных закатных облаках. Женщина и мужчина держали серп и молот, взгляд скульптур был торжественен, лицо одухотворено и спокойно.
— Господи, — ахнул Семен, увидев, на что смотрит Курехин, и тут же взвыл от приступа боли, из-за сильно тычка дубинкой в поясницу. — Это же рабочий и колхозница!
Место, куда привели арестованных, больше походило на подсобное помещение. Горы коробок заклеенных скотчем, ровными рядами лежали на железных стеллажах вдоль стены. Сбоку стоял ветхий колченогий шкаф, одна из ножек которого была подперта толстым журналом в мягкой обложке. В помещении имелась конторка, на которой полицейские-гиганты, или их «друзья» научники, тут уж было не понять, умудрились разместить старенький компьютер с пучеглазым электронно-лучевым монитором, архаичного вида клавиатуру, покрытую толстым слоем пыли и настольную лампу. Помещение отчаянно требовало проветривания и влажной уборки. В дальнем углу, отгороженном от остального помещения сеткой-рабицей, был закуток с двумя скамейками и парашей в полу.