Минуты ожидания, пока Ханкишиев шевелил мозгами, прикидывая варианты отступления, тянулись бесконечно долго. Всеволод успел заварить себе крепкого черного чая, достать из ящика стола пакет с бутербродами и даже ополовинить его, когда Арик наконец прокашлялся и призывно помахал рукой.
— Что тебе? — Курехин оторвал взгляд от пустого дела и с недовольством глянул на задержанного. — Адвоката?
— Не глумись, мент, — хмуро выдал Арик. Всеволод благоразумно пропустил «мент», отставил стакан с чаем и скрестил руки на груди. — Все расскажу. Пришли люди, хорошо одеты, дорогие часы, крутые тачки. Сами тоже не лапотники, и все европейцы. Европейцы, понимаешь? То ли шведы, то ли еще кто, я в них не бельмеса. Сказали, Арик, вот тебе десять тысяч евро. Если будешь держать язык за зубами, а документы на контору в порядке, будешь получать ежемесячно вдвое больше. Я им, значит, отвечаю, мол, если вы такие честные, то чего вам самим контору не открыть.
— А они?
— Засмеялись. Говорят, не твое дело. Хочешь легкие деньги, так, не задавай тяжелых вопросов.
— Дальше.
— Дальше оборудование какое-то ввозили, я еще на таможне принимал.
— Небось, и документы остались? — Бросил пробный камень Всеволод, и тут же был вознагражден утвердительным ответом.
— Все у меня осталось, — закивал как китайский болванчик гражданин Ханкишиев. — Все до последнего чека.
— И где они? — Осторожно поинтересовался майор.
— В сейфе.
— И где тот сейф?
— Да дома у меня. Если отпустишь, покажу.
— Ну, ты особенно-то события не форсируй, — чувствуя, что инициатива окончательно перешла в его руки, бодро заявил Курехин. — Ты говори пока, а там уж решим, отпускать тебя или в обезьянник сажать.
— Каждый месяц ко мне приезжает человек, один из этих, из бизнесменов.
— Сам?! — Ахнул от такого известия майор.
— Да. Они вроде как с наличными больше дружат. Картам и банковским счетам не доверяют, как впрочем, и любой электронике. Мобильников нет, ноутбуков тоже не заметил. У одного только наушник в ухе торчал, но мне кажется, это был слуховой аппарат.
— Кажется ему, нехристь. — Усмехнулся майор.
— Так мне продолжать? — Поинтересовался Арик.
— Валяй, гражданин подозреваемый, все как на духу.
— Каждого двадцатого числа…
— Так это же? — Всеволод оглянулся на календарь и губы его расплылись в довольной улыбке. Он даже позабыл о ссадине на голове и о том, что по возвращении домой ему предстоит новый серьезный разговор. Появилась первая ниточка. Нет, конечно, Петрыкин, изведя банку растворимого кофе и став похожим на мультяшного программиста, нарисовал схему внедрения и распространения электронной заразы, но эта зацепка была живая. Код не обманешь, не подкупишь, ему невозможно угрожать или причинить боль. Человек же легко поддавался на все вышеперечисленное, а Всеволод знал, как разговаривать с людьми. Арика он мог расколоть гораздо раньше. Ханкишиев был труслив и сторонился любой проблемы, а о жадности его ходили легенды. Человек в дорогом костюме, избегающий современных гаджетов, мог оказаться крепким орешком, но дело касалось лично майора, и в средствах он церемониться не собирался.