Плот, толстый прорезиненный валик кислотно-оранжевого цвета вытолкнули наружу общими усилиями. Хелл едва успел дернуть за веревку, чтобы сработали пиропатроны и плот встал на воду. Дальше же последовала череда страха, акробатических номеров и невероятного везения. Протолкнув вперед Семена как самого щуплого, Курехин вручил ему сумку с оружием и указал в сторону плота.
— Прыгай.
— Сдурел, — заупрямился аналитик. — Там же метра три, не меньше. Может быть, разбежавшись, да без груза…
— Прыгай, дурак, — поддержал товарища проводник. — Плот у меня один. Унесет в открытое море и баста.
— Так мы значит в море, — взвыл от страха Давыдов, балансируя на скользкой покатой крыше. Но как говорится, у страха глаза велики. Упираясь и матерясь для порядка, Семен оттолкнулся от крыши и рухнул на дно плота, пребольно ударившись локтем об оказавшийся внутри деревянный ящик.
Самого аналитика из кабины тонущего автомобиля видно не было, но завывание и визг были слышны за версту. Вторым начал выбираться Всеволод. Машина к тому времени сильно накренилась вперед и готова была нырнуть в морскую пучину. Последним, передав сумку с оружием, выбрался Хелл, и под аккомпанемент бульканья и криков товарищей бодро ушел на дно чудом державшийся до этого на плаву автомобиль.
— Пропала снаряга, — вынырнув из воды, проводник уцепился за край плота, кашляя и отплевываясь, был втянут внутрь. — Как есть пропала!
— И не нырнуть? — Удивился Семен.
— Не, не судьба. — Хелл покачал головой и начал стягивать с себя мокрое обмундирование. — Я же физическая модель. Могу все, что может человек, но и обратная сторона медали имеется.
— Например? — Запутался Семен.
— Ну, не знаю даже как тебе объяснить, — вдруг смутился человек-программа. — Летать не могу. Не могу жить без головы. Ныряю скромно и без особого эффекта.
— А там глубоко? — Всеволод перегнулся через борт и потрогал черную воду.
— И холодно, — стуча зубами, заявил Хелл.
Вытащив из своей сумки флягу со спиртом, Всеволод протянул её проводнику, и тот недолго думая сделал пару глотков.
— Весла доставай, — кивнул он Всеволоду.
Весла были извлечены из ящика и установлены в пластиковые уключины, после чего встал вопрос: что делать и куда собственно грести. Бескрайняя водяная гладь уходила далеко за горизонт. Куда не брось взгляд, везде вода, черная, почти матовая, и ни намека на сушу.
— Буй, — Курехин кивнул в сторону мерно раскачивающегося на волнах инородного тела. — Зачем ставить буй посреди океана?
— И то верно, — взбодрился Семен, уже приложившийся к фляге со спиртом. — Их в гаванях ставят, или близ берега.